Знамение. Вторжение

Я бегу, упорно перебирая ногами и волевым решением пытаюсь игнорировать боль, раздирающую тело. Чтобы заглушить протест организма, я думаю о своих детях. О маленьких невинных существах, которые не заслужили того, что с ними происходит. О супруге, в чреве которой зреет наше третье дитя. О нашей крохотной семье, чудом выжившей посреди разгромленного апокалипсисом мира. О нагоняющей нас серой массе тварей, звериная скорость которых как минимум вдвое превышает нашу. О длине оставшегося пути, пролегающего через чахлый городской парк, а потом — по неширокой дороге, зажатой между блоками промышленных зданий — в сторону берега моря. О яхт-клубе, где нас ожидает странный мужик, прежде вышедший на радиосвязь и призвавший к себе ради общего спасения. Или не ожидает…

Я осознаю, насколько слабые карты раздала мне судьба в этом зловещем казино. Что в сложившейся задаче слишком много переменных, при том, что слишком много поставлено на кон. Но я ничего с этим поделать не могу. А могу лишь продолжать бежать, противопоставляя внешним обстоятельствам лишь собственную человеческую волю и животное стремление выжить. Просто поднимаю, выбрасываю вперед и отталкиваюсь правой ногой. А потом то же самое произвожу и с левой. Пересекая, когда повезет, участки заасфальтированных тропинок, а чаще продвигаясь по пыльной, затоптанной и неплодородной почве, покрытой вялой порослью жухлой травы.

— Я не могу!!! — доносится до меня отчаянный окрик супруги, когда мы добираемся до противоположной окраины парка.

Остановившись, я оборачиваюсь назад. Жена отстала и остановилась в десятке с лишним метров от меня, уперев руки в ствол дерева и в изнеможении опустив вниз голову. При этом серая масса показывается у дальней кромки парка, там, где мы были лишь считанные минуты назад. Твари несутся к нам на встречу, перескакивая, будто взбесившиеся кузнечики, через пролеты упавшего на бок колеса обозрения.

— Еще немного! Потерпи! Пожалуйста, бежим дальше! — кричу я супруге, лихорадочно размышляя о том, как заставить ее двинуться вперед.

— Не могу!!! — сипло, задыхаясь выдавливает она из себя, когда я подбегаю к ней и ложу руку на плечо.

Ее лицо покрыто красными пятнами и мокрый от пота, а сбившиеся волосы прилипли ко лбу, застилая глаза.

— Оставь меня тут… Я не могу больше… Спасай детей…, - говорит она, не поворачивая ко мне лицо.

— Ты — совсем дура! — выкрикиваю я, ошеломленный ее немыслимым поведением, готовый с размаху треснуть ее за сказанные слова по щеке.

— Оставь… Я не смогу…, - продолжает она и поворачивает лицо в сторону нагоняющей орды, передние фланги которой, тем временем, достигают середины парка и стремительно сокращают расстояние между нами. Я с ужасом смотрю в их сторону, различая отдельных тварей, несущихся на четырех лапах, которые вытянули вперед куцые морды и сверкают желтыми глазницами.

— Ты должна! Я не могу помочь тебе, ты же видишь! Умоляю тебя, соберись! Ты сможешь! Осталось немного! Надо сделать лишь один рывок и мы на месте! — твержу я ей в попытке помочь преодолеть потолок физической выносливости, веря в то, что человек может, встретившись со смертельной опасностью, отыскать чрезвычайные ресурсы организма, обычно дремлющие, когда нет для этого необходимости.

— Нет…, - сдавленно отвечает она.

— Если ты останешься, то и мы с детьми останемся… Решай сама…, - обреченно, упавшим и несколько театральным тоном говорю ей я, используя свои слова как манипуляционный аргумент, апеллируя к материнскому инстинкту супруги. А еще ощущая малодушное облегчение, что раз так выходит, то путь так и будет, и можно больше не мучиться, а спокойно сесть жопой на землю и ждать, пока всё для нас не закончиться.

— Мама! Мама! Мама-а-а-а-а!!!! — внезапно кричит младшая дочь, протягивая к супруге ручки и нарушая баланс положения своего тела на моих плечах.

Жена, наконец, оборачивается к нам и смотрит сначала на младшую дочь, а потом на старшую. Ее лицо выглядит застывшим, будто каменная маска, а по щекам текут крупные, будто бутафорские, слезы.

Потом она молча кивает головой, шумно выдыхая воздух через рот, как делают ныряльщики перед тем как окунуться в глубины моря. И мы пускаемся в дальнейший бег. Взявшись втроем за руки. Я — впереди, задавая темп и прокладывая маршрут. За мной — старшая дочь, которая бежит молча и без жалоб, позволив мне похвалить себя за то, что мы самого раннего возраста отправляли девочку на секции танцев и тенниса, тем самым выработав в ней спортивную выносливость и стойкость. А замыкающей следует супруга. Она стиснула губы, превратив их две тонкие белые полоски, свободной рукой придерживает низ живота, и уже не отстает, поддерживаемая образовавшейся сцепкой.

Таким образом мы пересекаем дальнюю оконечность парка и бежим уже по асфальтированной поверхности дороги, которая ведет нас к заветной цели…

Ворота