Знаменитые авантюристы XVIII века

Сен-Жермен, при его мастерстве в определении людей, всегда отлично различал, с кем имеет дело и как ему держаться с собеседником. С иными он не церемонился и, рассказывая какой-нибудь факт из жизни Карла Великого или Генриха II, преспокойно упоминал о том, что был сам очевидцем события. С людьми же более тонкого склада ума он прибегал к упомянутой нами выше уловке: ошибался, делал обмолвку и вставлял ее в рассказ. Вольтер был один из тех немногих, которые не поддались его обаянию. Старый философ едко трунил над шарлатаном; он называл его вместо comte Saint-Germain — conte pour rire (граф Сен-Жермен — сказка для смеха) и утверждал, будто он ему рассказывал о том, как он ужинал с отцами вселенского собора. Иногда Сен-Жермен в беседе с умными людьми сам охотно разоблачал себя, конечно, до известной степени. Так, барону Глейхену он однажды говорил: «Эти дурачье парижане верят, что я живу 500 лет; я их не думаю разубеждать, потому что вижу, какое это доставляет им удовольствие; притом я и в самом деле гораздо старше, нежели выгляжу». Впрочем, 500 лет — это цифра очень умеренная; многие были твердо убеждены, что Сен-Жермен был современником Спасителя, что ему более 2000 лет. Однажды какие-то шутники в Париже вздумали сыграть шутку с какими-то простаками; они привели к ним одного известного тогдашнего враля, тот выдал себя за графа Сен-Жермена, начал болтать всякий вздор и, между прочим, упомянул о том, что он лично знал всех евангельских лиц. С этого случая, главным образом, и укрепилась во всем парижском населении слава о долголетии Сен-Жермена; сам же он избегал много говорить об этом, потому что был человек умный и осторожный; он знал, когда, кому и что можно приврать по этой части.

Сен-Жермен редко нуждался в деньгах, они у него всегда были. Современников мало удивляло это обилие средств у таинственного графа; он умел делать золото и драгоценные каменья, все это знали, все были в этом уверены, следовательно, что же удивительного в том, что у такого кудесника были всегда деньги? На самом же деле надо предположить два главных источника, из которых Сен-Жермен черпал свои средства. Первый источник — это касса благоволившего к нему короля Людовика XV, который поселил его в своем замке Шамборе и дал ему возможность заниматься алхимическими работами, требовавшими тогда больших средств. Несомненно, что с этой стороны Сен-Жермен хорошо поживился.

Другим источником его богатства надо считать его дипломатические подвиги. Можно думать, что этот господин был просто-напросто искуснейшим шпионом и что его услугами пользовались в то время все заправилы дел и вершители судеб Европы — Шуазель, Кауниц, Питт. Ловкий, вкрадчивый, обходительный, чрезвычайно красноречивый, владевший всеми европейскими языками, посвященный во всю подноготную тогдашней политики, он, конечно, лучше чем кто-нибудь другой соответствовал для роли международного тайного политического агента.

Барон Тренк

Глава I

Биография-роман. — Два Тренка. — Старший Тренк как одна из свирепейших фигур прошедшего века. — Фридрих Тренк, его происхождение, воспитание, первые годы службы. — Его роман с принцессою Амалиею.

Вслед за авантюристом — прожигателем жизни перед нами прошли два авантюриста-шарлатана. Теперь мы займемся историею четвертого авантюриста, удивительного по разнообразию приключений, — барона Фридриха Тренка.

Не думаем, что в истории Европы прошедшего и нынешнего столетия нашелся кто-нибудь другой, чья жизнь была бы исполнена таких превратностей и треволнений, таких трагических несчастий, как этого знаменитого барона Тренка. Его жизнь — настоящий бульварный роман во французском вкусе, но только роман отнюдь не вымышленный, потому что до сих пор никто еще не заподозрил Тренка в искажении действительности; его записки считаются точным рассказом о его бурной жизни. Эти записки изданы по-немецки и по-французски; в последнем издании они образуют три довольно объемистых тома.

Прежде всего заметим, что это имя, Тренк, сделано знаменитыми двумя совершенно различными личностями, двумя двоюродными братьями, Францем и Фридрихом. Мы имеем здесь в виду собственно приключения второго из них, но и первый до такой степени замечателен, что и о нем считаем нелишним привести краткие биографические подробности, тем более, что судьбы обоих братьев часто приходили в весьма бурное соприкосновение.