Знаменитые чудовища

После Опаления Нью-Йорка меня быстренько убрали из серии. Мы уже наполовину сняли «Уилли К’сшт на Кони-Айленде», когда студия тихо расторгла мой контракт. Джимбо переписали в черного шофера по имени Уилбур Уоверхэмптон и взяли Степина Фетчита на роль. Фильм хотели выпустить под оригинальным названием, хотя Кони-Айленда там уже не было. Я мог бы подать в суд, но в стране разгулялись злобные антимарсианские настроения. Это было и понятно, наверное. У меня тоже были родственники в Нью-Йорке. Внезапно сорок лет культурного обмена были слиты в канаву, и мы вернулись к межвидовой ненависти. Никого не волновало, что мама изначально бежала от Триумфатора Высокой Войны Узжтая и что после его чисток большинство из ее выводка были выброшены в каналы. Полиция Беверли-Хиллз вытащила меня из моей квартиры и отмутузила в подвале. Они и правда использовали резиновые шланги. Мне этого не забыть. Я оказался в концентрационном лагере, а студия присвоила мои заработки. Письма ненависти были ужасны. Мы были в пустыне, что не так уж плохо. Полагаю, мы созданы для пустынь. Но по ночам люди из окрестностей приходили и разводили костры у периметра. Они сжигали чучела, сделанные по подобию марсиан, и кричали кровожадные лозунги. Это вселяло тревогу. И охрана несколько вольничала со стрекалами для скота. Это была позорная страница в истории планеты и толком еще не изученная. Последнее интервью я давал какому-то марсиано-американскому профессору, пишущему диссертацию об обращении Рузвельта с так называемыми враждебными пришельцами. Он едва вылупился и не понимал, через что нам пришлось пройти. Спорю, дерьмовая была диссертация. Ходили слухи о том лагере в Неваде, где охрана отступила и позволила мафии сровнять его с землей — вместе с находившимися там марсианами. И кто знает, что происходило в Европе и Азии?

Затем начали падать цилиндры и объявили мобилизацию. Узжтай, наверное, был еще большим дураком, чем нам казался. При ограниченных ресурсах Марса он не мог продолжать атаку дольше шести месяцев. И у Земли был «кейворит», а он все еще использовал ракетные пушки XIX века. Знаете, сколько цилиндров упали в море и затонули? Так что Рузвельт собрал мировых лидеров в Исландии — Гитлера, Сталина, Освальда Кэбела, — и они подготовили контрвторжение Земли. Я, наконец, уладил все заморочки с гражданством, и власти неохотно признали, что у меня не меньше прав именоваться американцем, чем у любого эмигранта во втором поколении. Мне приходилось таскать стопку документов с телефонный справочник толщиной, но я мог свободно ходить по улицам. Хотя, конечно, камнями, скорее всего, побили бы. По большей части я ездил в машине с занавесками. Согласно тому, что осталось от моего контракта, я был должен «Двадцатому веку» еще пару фильмов. Я думал, они откупятся и я окажусь на оружейном заводе, но нет — едва я показался на площадке, как мне вручили стопку сценариев. Внезапно все вокруг снимали военные фильмы.

Сначала были «Марсианские вооруженные силы», в которых я снялся у Ховарда Хоукса. На этот фильм меня одолжили «Уорнер». Он должен был быть основан на реальных событиях. Не знаю, помните ли вы, но через неделю после Опаления горстка отчаянных добровольцев забралась в свои Шары Кейвора и рванула к Красной Планете. Особого ущерба они не причинили, но это был первый ответный удар Земли. В фильме они напали на фабрики, где синтезировали элементы для тепловых лучей. В реальной жизни — просто разнесли пару гнезд престарелых и были сбиты лучами. В «Марсианских вооруженных силах» я играл тираничного Триумфатора Безопасности на фабриках. Большую часть фильма я провел, злорадно пялясь в кристаллоскоп, глядя на архивные кадры дымящихся равнин там, где раньше был Нью-Йорк. А еще я истекал слюной на тощую миссионерку с Земли, дрожавшую в страхе, пока храбрые земляне не прилетели на своих елочных игрушках и меня не расстрелял Джон Гарфилд. Это было типичное пропагандистское дерьмо, но фильм был довольно хороший. Он держится гораздо лучше многих других, что я делал в то время.