Знаменитые песни ХХ века

Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.

Ты вернулся сюда, так глотай же скорей

Рыбий жир ленинградских
                            речных фонарей,

Узнавай же скорее декабрьский денек,

Где к зловещему дегтю подмешан желток.

Петербург! я еще не хочу умирать:

У тебя телефонов моих номера.

Петербург! У меня еще есть адреса,

По которым найду мертвецов голоса.

Я на лестнице черной живу, и в висок

Ударяет мне вырванный с мясом звонок,

И всю ночь напролет жду гостей дорогих,

Шевеля кандалами цепочек дверных.

«За гремучую доблесть грядущих веков…»

За гремучую доблесть грядущих веков,
За высокое племя людей, —
Я лишился и чаши на пире отцов,
И веселья, и чести своей.

Мне на плечи кидается век-волкодав,

Но не волк я по крови своей:
Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
Жаркой шубы сибирских степей…

Чтоб не видеть ни труса,

ни хлипкой грязцы,
Ни кровавых костей в колесе;
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
Мне в своей первобытной красе.

Уведи меня в ночь, где течет Енисей

И сосна до звезды достает,
Потому что не волк я по крови своей
И меня только равный убьет.

Борис Пастернак

«Никого не будет в доме…»

Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Зимний день в сквозном проеме
Незадернутых гардин.

Только белых мокрых комьев

Быстрый промельк маховой.
Только крыши, снег и, кроме
Крыш и снега, – никого.

И опять зачертит иней,

И опять завертит мной
Прошлогоднее унынье
И дела зимы иной,

И опять кольнут доныне

Неотпущенной виной,
И окно по крестовине
Сдавит голод дровяной.

Но нежданно по портьере

Пробежит сомненья дрожь.
Тишину шагами меря,
Ты, как будущность, войдешь.

Ты появишься у двери

В чем-то белом, без причуд,
В чем-то впрямь из тех материй,
Из которых хлопья шьют.

Зимняя ночь

Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

Как летом роем мошкара

Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.

Метель лепила на стекле

Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На озаренный потолок

Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.

И падали два башмачка

Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.

И всё терялось в снежной мгле

Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

На свечку дуло из угла,

И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.

Мело весь месяц в феврале,

И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.

Свидание