Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе

– Да, в свое время я неплохо знала мистера Даррела, – пояснила леди. – Я увидела ваше объявление, а поскольку я сейчас ничем особым не занята и все мое время в моем распоряжении, я и подумала: эй, они зачем-то ищут старину Клодди… Адвокаты, это не шутка… Может, ему повезло, может, он стал чьим-то наследником? Лучше сходить туда!

Мистер Макнейл встал.

– Ну что ж, мсье Пуаро, я, пожалуй, оставлю вас, чтобы вы могли поговорить наедине?

– Вы очень любезны. Но… нет, погодите, у меня есть идея получше. Сейчас самое подходящее время для того, чтобы перекусить. Окажет ли мадемуазель нам такую честь, позволит ли пригласить ее на ленч?

Глаза мисс Монро блеснули. Мне вдруг пришло в голову, что она совсем на мели и что перспектива плотно покушать ее обрадовала.

Через несколько минут мы уже сидели в такси, направляясь в один из наиболее дорогих лондонских ресторанов. Там Пуаро заказал самый изысканный ленч, а потом повернулся к своей гостье:

– А как насчет вина, мадемуазель? Что вы скажете о шампанском?

Мисс Монро не сказала ничего… или сказала все своим взглядом.

Ленч начался приятнейшим образом. Пуаро усердно наполнял бокал мадемуазель и постепенно перешел к теме, больше всего интересовавшей его:

– Бедный мистер Даррел! Как жаль, что его нет сейчас с нами!

– Да, в самом деле, – вздохнула мисс Монро. – Бедняга, хотела бы я знать, что с ним стало!

– Вы, похоже, давненько его не видели?

– Ох, сто лет уже… с самой войны. Он был забавным парнем, этот Клодди, очень таинственный, никогда ни словечка о себе не скажет! Но, конечно, это и естественно, раз он – потерявшийся наследник. Он наследует титул, мсье Пуаро?

– Увы, нет, просто деньги, – бесстыдно заявил Пуаро. – Но, видите ли, может встать вопрос об идентификации. Поэтому и необходимо было найти кого-то, кто по-настоящему хорошо его знал. Вы ведь хорошо его знали, мадемуазель, не так ли?

– Я все вам расскажу, мсье Пуаро, вы ведь настоящий джентльмен. Вы знаете, как правильно заказать ленч для леди… не то что все эти нынешние молодые ничтожества. Отъявленные негодяи, иначе я их и не называю. Ну, а вы француз, вы не будете шокированы. Ах, эти французы! Проказники, проказники! – Она погрозила Пуаро пальчиком. – Ну, в общем, мы с Клодди были тогда молоды… Чего тут было ожидать? И я до сих пор сохранила к нему добрые чувства. Хотя, должна сказать, он не слишком хорошо со мной обращался… нет, не слишком… он совсем нехорошо обращался со мной. Не так, как следует обращаться с леди. Ну, все они таковы, как только речь заходит о деньгах.

– Нет-нет, мадемуазель, не нужно так говорить! – запротестовал Пуаро, снова наполняя ее бокал. – А вы могли бы описать мистера Даррела?

– Да там и посмотреть-то было не на что, – задумчиво произнесла мисс Монро. – Невысокий, но и не коротышка, весьма хорошо сложен. Щеголеватый. Глаза голубовато-серые. Ну, наверное, довольно светлые волосы, мне кажется. Но какой он артист! Я ни разу в жизни не встречала кого-то, кто превзошел бы его в этом деле! Он бы прославился, если бы не зависть. Ах, мсье Пуаро, зависть… Вы не поверите, вы просто не сможете поверить, как актеры страдают от завистников! Вот я помню, однажды в Манчестере…

Нам пришлось набраться терпения, чтобы выслушать долгую запутанную историю о некоей пантомиме и о бесчестном поведении ведущего актера. Затем Пуаро мягко вернул даму к прежней теме – к Клоду Даррелу.

– Это очень интересно, мадемуазель, как и все, что вы можете вспомнить о мистере Дарреле. Женщины обладают особой наблюдательностью… они все видят, от них не ускользнет ни малейшая деталь в поведении примитивных мужчин. Я видел однажды, как женщина опознала мужчину среди дюжины других – и как ей это удалось? Она заметила, что он в моменты волнения особым образом почесывает нос. Разве мужчина способен вообще подумать о такой ерунде?

– О, только не вы! – воскликнула мисс Монро. – Мне кажется, вы все замечаете. Вот теперь, когда я задумалась об этом, я вспомнила, что Клодди всегда за столом играл с хлебом… Он зажимал маленький кусочек между пальцами и постукивал им по столу, чтобы к нему прилипали крошки. Я видела это сотни раз. Да я его когда угодно узнаю по этому фокусу!

– Ну вот, разве не об этом я говорил? Блестящая наблюдательность женщины! А вы когда-нибудь говорили с ним об этой его привычке, мадемуазель?

– Нет, мсье Пуаро. Вы же знаете, каковы мужчины! Они не любят, когда вы замечаете подобные вещи, – а уж в особенности не терпят, когда вы об этом заговариваете. Я ни разу не произнесла ни слова… но много раз улыбалась про себя, наблюдая за ним. Да бог с вами, он сам никогда и не подозревал за собой ничего подобного!

Пуаро вежливо кивнул. Я заметил, что его собственная рука слегка вздрогнула, когда он протянул ее к бокалу.

– И еще при идентификации часто встает вопрос о почерке, – небрежно заметил он. – Без сомнения, вы сохранили какое-нибудь письмо, написанное мистером Даррелом?

Мисс Монро грустно покачала головой:

– Он ни разу мне не писал. Никогда ни строчки, за всю жизнь.

– Как жаль! – посочувствовал Пуаро.