Знаменитые римляне

— Римские военачальники! Вы видите, какое насилие я должен терпеть. Меня заставляют идти. Если вы спасетесь, расскажите Риму, что Красс погиб, обманутый врагами, но не говорите, что его предали свои сограждане.

С этими словами Красс стал спускаться с холма. С ним пошли Октавий и еще несколько человек. К Крассу подъехали два всадника:

— Пошли кого-нибудь вперед, — сказали всадники, — пусть он убедится, что те, кто встретится с тобой, безоружны.

Красс, отрицательно покачав головой, сказал:

— Если бы я хоть немного ценил сейчас свою жизнь, то не вышел бы к вам…

В этот момент к Крассу подъехал парфянский командующий. Он воскликнул, обращаясь к Крассу:

— Что это такое?! Мы едем верхами, а римский полководец идет пешком!

— Каждый поступает по обычаю своей страны, — ответил на это Красс.

— Мы поедем к реке, — сказал парфянин, — и там подпишем договор о том, что вражда сменилась миром.

Красс приказал привести свою лошадь. Парфянский полководец остановил его и указал на прекрасного коня с золотой уздечкой, которого подвели воины:

— Царь дарит тебе этого коня!

Крассу помогли сесть верхом и, окружив его, стали ударами плетей подгонять коня. Октавий схватил поводья, пытаясь удержать лошадь. Другие римляне также бросились на помощь Крассу. Началась толкотня, сумятица, послышались крики, ругань. Октавий, выхватив меч, ударил одного из врагов, другой в этот момент вонзил ему нож в спину. Схватка была непродолжительной: несколько римлян и парфян были убиты. Парфянин по имени Эксатр убил Красса.

Отрубленную голову и руку Красса послали царю Парфии в Армению, где он находился. При этом был устроен шутовской триумф. Верхом на коне ехал один из римских пленных, одетый в женское платье. Он изображал собой Красса. Впереди на верблюдах ехали пленные ликторы. В связках их прутьев вместо топоров торчали отрубленные головы римских офицеров. Рассказывали, что парфяне влили в рот головы Красса расплавленное золото, сказав при этом:

«Его жажда к золоту была ненасытна. Пусть теперь утолит ее!»

Так кончил жизнь Марк Лициний Красе.

Помпей

Отца Гнея Помпея, римского полководца, сограждане не любили за корыстолюбие, скупость и надменность. Сын его уже с юных лет приобрел расположение народа своим приветливым обхождением, умеренным образом жизни, готовностью оказать услугу людям.

Юность Помпея совпала с грозной эпохой гражданских войн в Риме. В этот период в столице противостояли друг другу две группы: бывших крестьян бедняков (пролетариев), живших только на государственные подачки, и богачей — оптиматов, в руках которых была земля, богатства, рабы и государственная власть. Большинство римской бедноты уже давно не имели постоянного заработка: его нельзя было найти, потому что везде- и в ремесле, и в сельском хозяйстве — рабовладельцы предпочитали пользоваться даровым трудом рабов. Свободным людям оставалась жалкая участь нищих. Однако они были римскими гражданами, и в Народном Собрании от их голосов зависели результаты выборов должностных лиц и принятие законов. Во главе популяров (народная партия) стояли такие вожди, как Марий, Цинна и другие, во главе оптиматов — Сулла.

Власть в Риме переходила несколько раз от одной партии к другой, и каждый раз победители жестоко расправлялись с побежденными.

Молодой Помпей, колеблясь и не зная, к какой партии примкнуть, отправился было в лагерь Цинны, который, казалось, одержал верх над аристократами. Прослышав, что Цинна не доверяет ему, как сыну одного из вождей оптиматов, и даже будто бы приказал его убить, Гней Помпей срочно покинул популяров и удалился в италийскую область Пицен, где у него были имения.

В это время вождь оптиматов Сулла, возвращаясь после войны с понтийским царем Митридатом, во главе своих победоносных легионов шел на Рим. Приближалась решительная схватка между оптиматами и народной партией. Зажиточные граждане ждали Суллу как своего избавителя, а бедняки со страхом думали о готовящейся над ними расправе.

Находясь в Пицене, Помпей видел, как богатые и знатные граждане оставляют собственные имения и стекаются под знамена Суллы. Он твердо решил тогда примкнуть к оптиматам, но считал ниже своего достоинства явиться к Сулле жалким беглецом, умоляющим о помощи. Честолюбивый юноша предпочел прибыть к вождю оптиматов во главе набранного им войска. Поэтому он, пользуясь старыми связями отца с зажиточными гражданами Пицена, сделал попытку привлечь их на сторону Суллы. Зажиточные пиценцы охотно откликнулись на призыв Помпея. Один из сторонников народной партии как-то, обращаясь к жителям города, сказал с насмешкой:

— Вы хотите взять себе вождем Помпея, мальчишку, только что сошедшего со школьной скамьи.

Пиценцы пришли в ярость и убили насмешника. В городе Авксиме Помпей организовал свой штаб, энергично занимаясь вербовкой и обучением войска. Вскоре ему удалось изгнать из области демократов, набрать три полных легиона, заготовив для них продовольствие и оружие. Затем двадцатилетний полководец не спеша двинулся к Сулле, по пути уничтожая представителей народной партии.