Поездка на Капри
Истомленный отравляющей негой Неаполя, я, как Тиверий, спешил удалиться на Капрею. Еще раз плыву по этому чудному Тирренскому морю. Латинский парус трепещет, как крыло подстреленной чайки; ленивый ветерок возлагает всю работу на бронзово-мускулистых четырех соррентийцев. Неаполитанский моряк на берегу ленив, любит понежиться на теплом черном песке, прослушать целый вечер импровизаторов; но на море, за веслом, эти гребцы деятельны, как черти, поют отрывки из своих национальных баркарол или шутят между собою с врожденным комизмом… Берег – это непрерывная, фантастически беспорядочная стена черных, желтых, красноватых, зеленоватых скал. Развалины башен, полуодетые ярко-зеленым плющом, чернеют на вершине утесов, точно орлиные гнезда… Капрея, издали казавшаяся античной галерой в открытом море, росла перед нами до колоссальных размеров. Мы уже могли восхищаться причудливыми очертаниями ее утесов, отличать яркую зелень виноградников от дымчатых листьев маслины… Краски, какими изображает Капрею Тацит, свойственны этому острову и поныне… Скалы, встающие из вод отвесными стенами, неприступны, как естественная цитадель. Пристани существуют только на двух пунктах. Группа каменных лачуг на берегу, десятка два лодок и несколько парусов составляли все богатство здешнего порта. Такие пристани у скалистых берегов называются в Италии la marina.
Пароход на Капри (фото начала хх в.).