Знаменитые русские о Неаполе

Все утро просидел я в тени моей пальмы, читая любопытную хронику Гая Светония Транквилла. Наконец, маленький Гаэтано прибежал напомнить мне, что до полудня остается не больше двух часов времени – это самая благоприятная пора для посещения Лазурного грота… Я спустился к пристани и бедным жилищам капрейских моряков. Некоторые из этих кудрявых молодцов, сидя в лодке, прилежно удили свой обед; другие, вероятно удовольствовавшиеся щепоткой макарон, сладко спали на песке… Шумные группы моряков атаковали меня с обоих флангов: все это привилегированные чичероне Лазурного грота. Для одной моей особы предлагалось, круглым счетом, лодок десять. Когда же я избрал только одну из этих плоскодонных лодочек, приспособленных к тесному входу в морскую пещеру, – отвергнутые баркаролы стали решительно утверждать, что попасть в грот сегодня нет ни малейшей возможности… Несмотря ни на что, мой баркарол, сильный надеждой на четыре карлина, геройски вынес общую оппозицию, – сдвинул с прибрежных валунов свою лодку и, стоя по колено в воде, подставил скамью, по которой мне следовало пробежать, улучив момент, как скоро волны отхлынут от берега. Плывем. Моряки с берега провожают нас зловещими восклицаниями. Мы скользим у подножия скалистых громад, отвесно встающих из воды на страшную высоту. Волны, с ритмическим гулом разбивающиеся об эти неприступные стены, меняют свой колер беспрерывно: то заблещут зеленью, то лазурью, и песок на дне нальется голубым; то отражая в себе желтые утесы, волны раскидываются полосатой тигровой шкурой. Выходим из-под тени скал, – солнце рассыпает по морю свои ослепительные, кричащие искры. Без малого полчаса лодка плясала вдоль этих негостеприимных утесов. Наконец, моряк возгласил победным тоном: «Ессо la grotta, signore!» И гребец указал мне в перпендикулярной стене утесов черноватую лазейку, похожую на верхушку стрельчатой двери, полузатопленной морем… Море еще не успело успокоиться после ночной бури. С львиным рычаньем волны осаждали незыблемые основания каменных громад и поминутно закрывали заповедную лазейку. – «Теперь, эччеленца, ложитесь». – По этой команде, я поспешно убрался на днище лодки, под поперечные скамьи…. Широкий вал двинул нас к гроту, но моряк не успел дать лодке надлежащее направление…