Дикою, грозною ласкою полны,Бьют в наш корабль средиземные волны.Вот над кормою стал капитан.Визгнул свисток его. Братствуя с паром,Ветру наш парус раздался недаром:Пенясь, глубоко вздохнул океан!Мчимся. Колеса могучей машиныРоют волнистое лоно пучины.Парус надулся. Берег исчез.Наедине мы с морскими волнами;Только что чайка вьется над намиБелая, рея меж вод и небес.Только вдали, океана жилица,Чайке подобна – вод его птица,Парус развив, как большое крыло,С бурной стихией в томительном спореЛодка рыбачья качается в море:С брегом набрежное скрылось, ушло!Много земель я оставил за мною;Вынес я много смятенной душоюРадостей ложных, истинных зол;Много мятежных решил я вопросовПрежде, чем руки марсельских матросовПодняли якорь, надежды символ!С детства влекла меня сердца тревогаВ область свободную влажного бога;Жадные длани я к ней простирал.Темную страсть мою днесь награждая,Кротко щадит меня немочь морская,Пеною здравья брызжет мне вал!Нужды нет, близко ль, далеко ль до брега!В сердце к нему приготовлена нега.Вижу Фетиду, мне жребий благойЕмлет она из лазоревой урны:Завтра увижу я башни Ливурны,Завтра увижу Элизий земной!
Баратынские намеревались прожить в Неаполе месяца три, а потом отправиться в Рим, Флоренцию и через Вену вернуться в Россию. В Неаполе они поселились на набережной Кьяйя, в районе Виллы Реале. В начале мая 1844 г. поэт писал в Петербург: