Знаменитые шпионы XX века

занными выше псевдонимами. Если это было не так, то мы испытывали беспокойство и разочарование. Но кроме поздравлений мы получали от начальника управления также много сообщений, которые основывались на указаниях руководителей Советского Союза. Приведу два-три примера. В ответ на мой подробный доклад о секретных переговорах об Антикоминтерновском пакте (я уже писал об этом в другом месте) мы получили телеграмму с указанием впредь приложить еще больше усилий в этом направлении. Это свидетельствовало, что высшие политические лидеры проявили глубокий интерес к этой проблеме и моему докладу. Было сказано также, что направлявшиеся мной доклады и обстоятельные письменные разъяснения о внешнеполитической ситуации (что не совсем соответствовало моей основной задаче) всегда с одобрением встречались в высших политических кругах. В результате я получил возможность свободно давать рекомендации и предложения также и по дипломатическим проблемам. Таким образом, у меня не стало препятствий заниматься вопросами, которые, строго говоря, были за рамками моей основной работы в Японии.

Во время событий на Халхин-Голе я высказал Москве мнение о неэффективности советской пропаганды. Согласно ответу из Центра, мое мнение было доложено руководящим органам, и были приняты соответствующие меры для улучшения положения. То же относится и к моим докладам по проблемам чисто Советского Союза. Мои доклады вызывали очень большой интерес среди военных и партийных руководителей, и они, выражая мне благодарность, одновременно просили и в дальнейшем направлять им подобную информацию.

В течение первых нескольких лет сравнительно незначимые сообщения подписывались «Дал». «Дал» по-русски означает Дальний Восток. Затем, точнее с начала 194 0 года или немного позже, вместо этого начал использоваться псевдоним «Организатор». Несомненно, что и в тех случаях, когда указания подписывались словом «Организатор», о них знал и начальник управления, но это означало, что данные указания исходят не от него, а от Дальневосточного отдела управления. Доклады и телеграммы, которые я считал особо важными, я адресовал начальнику управления. Так было, когда доклады касались особо серьезных организационных вопросов нашей деятельности или важных политических и военных проблем. Время от времени к адресату я приписывал слова «совершенно секретно», подчеркивая этим важность донесения. Это означало особую важность содержания или что донесение направляется на усмотрение лично начальника управления.

МОЯ БИОГРАФИЯ,

КАК ЧЛЕНА ГЕРМАНСКОЙ КОМПАРТИИ

Почему я стал коммунистом?

Мировая война, длившаяся с 1914 по 1918 год, оказала глубочайшее влияние на всю мою жизнь. Думаю, что, какое бы влияние я ни испытывал со стороны других различных факторов, только из-за этой войны я стал коммунистом. Когда началась война, мне было всего 18 с половиной лет и я учился в средней школе района Рихтерфельдер в Берлине.

Мои детские и школьные годы