Знание-сила, 1997 № 01 (835)

Жизнь для них разыгрывается, как спектакль в кукольном театре. Кто-то сильный и опасный дергает за невидимые нити и приводит людей в движение. Этот таинственный некто хотел бы так же манипулировать нашим героем, но он слишком умен и прозорлив, чтобы не угадать во всем происходящем дьявольскую игру. По мере развития болезненного состояния злая сила приобретает все более страшные черты, приемы воздействия на параноика становятся все изощреннее — от сглаза до ядов и вредоносных излучений (сформировавшийся бред).

Чаще всего за бредом скрывается страх, боязнь людей. Социальная среда, переполненная страхом, утрачивает личностные черты. Оттенки, разнообразие мотивов человеческого поведения не существуют. Поступки окружающих имеют единственную цель — причинить вред несчастному.

Страх заставляет держаться начеку. Жизнь среди врагов заставляет надеть маску, нельзя позволять себе искренности, чувства, которых не испытываешь, следует изобразить. Но маску носят все, мы никогда не знаем, что под ней, не можем знать подлинных мотивов.

Одинокий, потерянный в огромном мире человек чувствует себя затравленным зверем. Люди вокруг только и заняты тем, чтобы гнать его. В нормальной жизни одни люди ближе к нам, другие дальше, одних мы считаем друзьями, другие нам безразличны, в третьих мы чувствуем врагов. Страх делает картину мира плоской, лишает ее перспективы. Есть только я и враждебный мир. Так больной становится центральной фигурой. Сравним с тем, что говорит об этом Ганнушкин: основная сверхценная идея параноика — мысль об особом значении его собственной личности. Соответственно, основные черты психики людей с параноидальным характером — большой эгоизм, постоянное самодовольство и чрезмерное самомнение.

Откуда это ощущение враждебности всего окружающего? Несомненно, одна из причин — неблагоприятные условия жизни.

Этнографы описывают примитивные общности, которые живут в постоянном страхе перед окружающей средой, в постоянном ощущении опасности, исходящей от других людей. Это могут быть злые чары, а то и прямое нападение. А рядом спокойно живут общности людей, полных доверия и не испытывающих параноидального страха перед жизнью.

В неспокойные времена, в период войн, революций, социальных потрясений и стихийных бедствий наблюдается рост бредовых состояний. Люди повсюду и постоянно ощущают опасность: «враг не дремлет». Враг лишен человеческих черт, он весь нацелен на одно: уничтожить нас.

Источником страха, недоверчивого отношения к людям может стать трудный жизненный опыт, полный разочарований. Выросший в одиночестве, не знавший детских забав с ровесниками может на всю жизнь сохранить настороженность, взгляд ребенка на окружающих снизу вверх, отчего эти окружающие приобретут устрашающие размеры великанов.

Другой тип: человек, не сумевший вовремя принять условности жизни в обществе, не избавившийся от детской искренности и наивности, неизбежно натолкнется на разочарование, и тогда доверчивость может смениться настороженностью ко всем без исключения. (Ганнушкин утверждает, что мышление параноиков вообще по целому ряду особенностей приближается к детскому.)

Иногда люди не в состоянии выдержать полной близости, их потрясает открывшаяся тайна другого человека. Так любовь порождает бред, чаще всего бред ревности. Иногда причина кроется в постоянном чувстве вины, тогда в окружающих человек видит только судей. Типичный пример — комплекс онаниста, которому кажется, что все вокруг знают о его пороке. Необходимость постоянно скрывать свою тайну рождает убежденность, что все что-то прячут от постороннего взгляда. Так разрушается доверие.

Система ценностей параноидальных психопатов построена на принципе «на меня нападают, я должен защищаться». Их мир — это мир борьбы, в основе его — первый биологический закон, служащий скорее разъединению людей, чем их сплочению. Одинокий и бесприютный, параноик обречен на борьбу, иначе, по его представлениям, ему грозит гибель.

При лечении параноидального психопата важно нащупать переход от первого биологического закона ко второму. Образ мира, создаваемый на его основе, более мягкий и уютный. Если больной почувствует, что мир — это не сплошная территория войны, что человеческая доброжелательность и взаимопомощь существуют, бредовая готовность начнет ослабевать.

Добиться доверия параноика — совсем не такая невыполнимая задача, как может казаться. Ведь жить в постоянном ощущении враждебности всего окружающего не так-то легко, нельзя не желать, чтобы это ощущение хотя бы отчасти тебя отпустило. Параноик ждет встречи с тем, кому можно довериться, только страх перед людьми сдерживает его. Поверив в искреннюю заинтересованность врача, он схватится за нее, как за единственную опору.

Кемпиньский сострадает параноику, ведь он часто жертва то плохих людей, то несчастных обстоятельств. Борьба, на которую он обречен, бесперспективна: со всем миром не справиться.