Знание-сила, 1998 № 03 (849)

Основной запрет «Властелина Колец» таков: те, кто стоят на стороне Света, не могут использовать силу, которую дает Кольцо Власти, поскольку это Кольцо Врага. На первый взгляд, странно: разве нельзя использовать силу Врага против него самого, в согласии с поговоркой, которую припоминает Король Теоден: «Часто злая воля сама наносит себе злейший удар»? Ведь говорит же гном Гимли о неодолимом страхе, оружии Мертвых, призванных Арагорном на помощь: «Странным и удивительным мне показалось, что планы Врага разрушили призраки страха и тьмы. Он пострадал от своего же оружия!» Толкин отвечает: нет. Арагорн — и причем только он — может в час нужды призвать Мертвых в силу неоспоримого наследного права; но ситуация с Кольцом — иная. Описывается она так: «Саурон отковал Кольцо в одиночестве, и оно принадлежит ему, и оно исполнено зла». Более того, Кольцо само искушает возможностью использовать силу, заключенную в нем, для того, чтобы получить власть, необходимую для достижения любой цели,— а подобное искушение страшно тем, что цель может быть сколь угодно возвышенной и благородной: например, защитить родной Город или помочь обездоленным и несчастным. Эльронд сказал на Совете: «Мощь его слишком велика. Не каждый в силах владеть им — лишь тот, кто и сам одарен великим могуществом; и для такого владельца Кольцо несравненно опасней. Одна только жажда им обладать уже совращает сердца». Но легко ли тому, чей Город в беде и чей долг — спасти этот Город, отказаться от мысли хотя бы попробовать применить столь могущественное средство?

Через искушение обладания Кольцом (на современном языке это искушение описывается словами «цель оправдывает средства») так или иначе проходят все основные персонажи «Властелина Колец». Для некоторых из них в подобной ситуации спасительным оказывается понятие о запрете. Применить силу Кольца — означает превысить свое право на использование силы, выйти из определенных границ. По-человечески такое желание можно понять, или, по крайней мере, объяснить: любые границы, как правило, претят человеческой гордости.

Разговор со Смаугом (из иллюстраций Толкина к «Хоббиту»)

Боромир в последнем разговоре с Фродо, доказывая возможность использования Кольца в войне, говорит: «Нам не нужно могущество Мудрых, нужна только сила, чтобы защитить себя, сила во имя правого дела... Мне нужно твое Кольцо... {чтобы] испробовать мой план... Если кто из Смертных и имеет право владеть Кольцом, то это Люди Нумено-

Но его браг, Фарамир (его мнение о себе, как о потомке Нуменорцев, достаточно скромно — однако он ни в коем случае не забывает о своем происхождении), говорит иначе: «Лютого оружия, созданного Повелителем Тьмы... я не взял бы, даже если б нашел его на дороге. Даже если бы рушились стены Минае Тирит, и я один мог бы спасти ее, использовав оружие Повелителя Тьмы для блага моего Города и во имя собственной славы». И позже, отказываясь от Кольца; «Я достаточно мудр, чтобы знать: есть опасности, бежать от которых человек должен».

Теме Запрета посвящено одно из основных сказаний толкиновского цикла — сказание о Падении Нуменора. «Запрет — центральная тема этой легенды,— пишет Толкин, пересказывая его сюжет в письме к М. Ваддману,— неизбежная, я думаю, в истории Людей».

Сомнения и требования Нуменорцев, изложенные в «Акаллабет», на первый взгляд кажутся вполне обоснованными: почему божественные Стихии, Владыки Запада, запрещают кораблям Смертных искать берегов Бессмертных Земель? «Почему Владыки Запада живут там в мире, и нет пределов их благоденствию, а мы должны умирать и уходить неизвестно куда, покидая дома наши и все, что создали своим трудом? Мы покорили все моря, корабли наши не боятся ни буйства волн, ни безбрежных просторов. Так почему же нам нельзя приплыть в Аваллоне, чтобы встретиться со своими друзьями? И почему мы не можем — хоть на один день — приплыть даже и в Аман, дабы вкусить там блаженство Стихий? Разве не превзошли мы своим величием другие народы Арды?»

Разумеется, в «Акаллабет» можно найти ответы на эти вопросы, однако вряд ли стоит их приводить в рамках настоящей статьи, тем более что они не удовлетворили большинство Нуменорцев: «От нас требуют слепой веры, надежды без уверенности; мы ничего не знаем об участи, уготованной нам в будущем. Но мы тоже любим Землю и не хотели бы оставлять ее». В неоконченной книге Толкина «Утраченная Дорога» вождь Верных Нуменора, Элендиль, в чем-то предвосхищая приводившиеся уже слова Фарамира, говорит так: «Смерть уготована нам не по закону Владык. Это — дар Единого, которому с течением лет позавидуют даже Владыки Запада. Так говорили мудрецы древности. И хоть мы не можем, наверное, больше понять этих слов, все ж мы достаточно мудры, чтобы знать: иного пути нет, разве что к худшему». Таково смирение в противовес гордыне. Согласно Толкину, в эльфийской традиции существует понятие «Эстель» — надежда, но более точный перевод этого слова, следуя манускриптам из книги «Кольцо Моргота»,— вера.