Знание-сила, 1999 № 01 (859)

Из важных достижений года нужно отметить и выход книги по пермским и триасовым четвероногим Европейской России, подводящей итог сташестидесятилетним исследованиям в этой области. Я – один из ее авторов. Так что в уходящем году удалось очень плодотворно поработать.

Игорь ДАНИЛЕВСКИЙ, историк

Думаю, можно сказать, что именно в этом году выкристаллизовывается новое направление в исторической науке, и мы сами четче определяемся в нем. Исследования эти становятся даже не просто новым направлением, но направлением основополагающим, тем, на котором в дальнейшем должны основываться все остальные исследования. О чем идет речь? Посмотреть на историю через человека – вот о чем. У нас же всегда была история государств, политическая история, экономическая, а как человек себя чувствовал, что ощущал, почему и как он поступал в разных ситуациях – все это для нас пока в значительной степени загадка. Вот до этого-то мы и пытаемся докопаться.

Мы заняты разработкой программы по истории этнологии Руси. Даже не одной, а нескольких программ. Начинаем мы с описания антропологической истории России. Понятно, что это научный проект, рассчитанный на несколько лет, а мы лишь закладываем основу. Мы – это рабочая группа, историки Бессмертнов, Муравьев, Румянцева, Юрганов и я.

А нет у нас истории «с человеческим лицом» вовсе не потому, что у нас бедная источниковая база, просто мы использовали ее очень своеобразно. Конечно, у нас меньше источников, чем в Европе, но при том, что у нас остались доли процента от книжного наследия домонгольской Руси, девять десятых текстов мы не использовали вообще. Почему? Потому что в основном это тексты богослужебные, святоотеческая литература, агеография (переводные тексты); но ведь это переводные тексты, фиксирующие понятия, которые нас интересуют.

Другие тексты – это в значительной степени акты, законодательные материалы. Вот здесь у нас очень слабая база, не сравнить с Европой. У них много текстов более личных, письма прежде всего. И актов там тоже гораздо больше, и они значительно шире наших и специальней, это десятки тысяч актов.

Но даже имея много, мы почти совсем не использовали правовые памятники, церковные и государственные. До революции не очень поощрялась такая работа, в советское время она была совершенно неактуальной. Между тем церковное законодательство в значительной степени регулировало жизнь древнерусского человека, так как все были христиане и, естественно, хотели жить в соответствии с христианскими канонами.

Сегодня ситуация резко изменилась, и можно лишь порадоваться такому повороту дела. Ведь наша история всегда была очень канонизирована, без граней, в одной плоскости; кажется, эти времена уходят навсегда. Итак, историческая антропология России. С будущего, 1999 года будет работать постоянно действующий семинар, им будут руководить Бессмертнов и я. Работа – в самом начале, а перспектива – на много-много лет вперед. Уже есть и студенты, которые готовы идти по этому пути, есть и преподаватели, готовые этим заниматься.

И для меня лично этот год был плодотворным. Вышла моя книга «История Древней Руси»; вышла книга, сказал бы даже – солидный труд по источниковедению с моей главой по источникам Древней Руси с XII по XVIII век. Опубликовано несколько статей.

НЕИЗВЕСТНАЯ РОССИЯ

Александр Янов

В ее земле закопанные клады…

«Наша история снова лежит перед нами, как целина, ждущая плуга.. Национальный канон, установленный в XIX веке, явно себя исчерпал. Его эвристическая и конструктивная ценность ничтожна. Он давно уже звучит фальшью, новой схемы не создано. Нет архитектора, нет плана, нет идеи. Между тем, вполне мыслима новая национальная схема,., в которую факт русской революции вошел бы не как непредвиденная катастрофа, а как отрицание отрицания, восстановляющее древнюю правду». Это – завет Георгия Федотова, который мы безнадежно забыли. Именно поэтому и должны мы заново, говорил Федотов, «изучать историю России, любовно вглядываться в ее черты, вырывать в ее земле закопанные клады», чтобы восстановить «древнюю правду».

Декабристское поколение, о котором речь шла в прошлой статье3*, не с неба свалилось. Петр Струве пишет, например, в 1918-м в сборнике «Из глубины», что истоки российской трагедии восходят к событиям 25 февраля 1730 года, когда Анна Иоанновна на глазах у потрясенного шляхетства разорвала «Кондиции» Верховного тайного совета (по сути: конституцию послепетровской России).