Знание-сила, 1999 № 04 (862)

МИ РОС имеет известное сходство с тем, что на Западе именуют «теплицей» или «инкубатором ученых». В Израиле на Голанских высотах я видел один такой, даже внешне напоминавший инкубатор. В его отсеках-ячейках размещались группы по четыре- пять человек, каждая со своим оборудованием, проектом. Инкубатор работал с коэффициентом 1:20. В нем было 20 проектов, это означало, что заявок подавалось четыреста, из которых отобрали лучшие идеи. Но что значит «лучшие»? Это определяли эксперты высшего класса. Идея могла быть замечательной, но не новой. Новой, но не осуществимой, не реализуемой в технологии и продукте. Вроде реализуемой, но мало кому нужной. Очень нужной, но такой дорогой, что это не окупало никаких затрат. Но если уж идея проходила, ее обкатывали и воплощали по высшему классу, вплоть до привлекательной для покупателя обертки. И над этим с автором идеи трудилась целая команда рыночных специалистов.

Абрамов с коллегами делает нечто похожее, только у них – «инкубатор авторов», а продукт – учебник. Хотя и отличия от израильского опыта огромные – достаточно посмотреть на отечественный инкубатор. Размешается он в нескольких комнатушках, арендуемых в бывшем школьном здании у метро «Таганская». Двести человек, числящихся в абрамовеком институте, тут работать никак не могут, поэтому инкубационный период протекает бог знает где – в коридоре, в директорском предбаннике, на подоконнике, на лестнице, у кою-то дома. А ведь есть еще триста-четыреста человек в орбите (структура института - школы – издательства подобна ВНИКу – временные коллективы, на договорах, на подставках…). Еще одно отличие от израильского инкубатора я усматриваю в маркетинге. Ни у Абрамова, ни у кого другого, занимающегося школьно-издательским делом, нет специалистов-рыночников, рекламшиков, распространителей (этих героев истории нет и в школьном учебнике). Современные авторы и издатели как будто не замечают, что давно минули славные советские времена с одним-единственным правильным учебником и гарантированной (под партийный билет – на стол!) системой распространения. Воцарился рынок. Да, какой есть, но все же…

Давно не видел ни водном исследовательском институте такого количества светлых голов.

О каждой надо бы написать отдельный очерк. О Владимире Новичкове, заместителе директора по науке и руководителе авторского коллектива, создавшего уникальный «народный учебник» города Касимова. О блестящем университетском историке и преподавателе Александре Шевыреве, проектировщике новых систем Владимире Козыре… Под крышей МИРОСа сосуществуют разные новаторские направления развития образования: проектирование новых школ, обучение управленцев, консалтинг, интереснейшие социальные эксперименты… Так что МИРОС – это все-таки не издательство, а именно нового типа институт, где собраны сливки ученых. А ученых всегда мало, они всегда белые вороны.

Сейчас появилась популярная поговорка, обращенная с издевкой к ученым людям: «Если ты такой умный, почему такой бедный?»

Между тем МИРОС. состоящий из таких вот умных, существует уже более пяти лет, не печатает ширпотреб и при этом не прогорает. Среди здешних умников, правда, нет миллионеров, но они и не ходят с протянутой рукой по всяким фондам. «Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать». Люди, которые верят призванию, считает Абрамов, пишут и находят возможность сочетать заработок со своим профессиональным любимым делом. Конечно, свобода, ограниченная нищетой, есть форма рабства. «Но свобода, ограниченная нищетой духа. – уточняет Абрамов, – есть рабство полное».

Определение ломаной

Есть такое сильно подзабытое понятие – предназначение. Назначений может быть много, а предназначение – только одно. Каждый приходит в мир за чем-то. Осознавать его можно лучше или хуже, но то, что оно есть, чувствуют многие.

Образование – не что иное, как обретение образа самого себя, каков ты есть. В смутном предопределении, в проблесках сознания, каким являешься себе и другим, чаше всего – в редких случаях. Признаки, по которым можно увидеть, делает ли человек то, зачем призван, довольно ясны и всегда выражаются в какой-то конкретной, ощутимой форме: книги, дети, люди, которые находятся в орбите. У человека, выполняющего призвание, даже окружающие люди не случайны, даже телефонные звонки.

«Давыдов умер» – говорит Абрамов, положив трубку. Академик В.В. Давыдов, выдающийся педагогический психолог, тоже был среди авторов миросовских учебников. И филолог В.Я. Лакшин. Говорят, незаменимых людей нет. Но кто их заменит?

К главному делу жизни человека ведет какая-то рука. Ее роль могут выполнять и люди, повлиявшие на судьбу. Родители, школьная учительница в Астрахани. Преподаватель кружка. Безымянный герой школьного учебника.