Знание-сила, 2000 № 03 (873)

Американский журнал «Нью Ингланд джорнэл оф медисин» недавно опроверг старую гипотезу о причине гибели великого полководца Александра Македонского. Спустя более чем две тысячи лет после его смерти ученый из Соединенных Штатов Америки Дэвид Олбах и его коллеги из штата Мэриленд уверяют, что именно им удалось установить истинную причину ухода в мир иной всемогущего правителя Македонии.

Многие века историки полагали, что Александр Великий либо был отравлен, либо скончался от малярии. Ничего подобного, утверждают американцы, он скончался от брюшного тифа. Властелин Греции, Египта, всей Персидской империи умер в возрасте 33 лет в Вавилоне в 323 году до новой эры. Случилось это накануне его очередного похода, целью которого было открыть новый путь из этого города в Египет вокруг Аравии. Однако после большой пирушки в ночь перед походом Александр серьезно заболел. Спустя неделю он потерял дар речи, а затем ушел из жизни. Дэвид Олбах и его коллеги убеждены, что у Македонского были все признаки кишечной инфекции, которая вызывает брюшной тиф. Их уверенность поддерживают многие медики, ибо ни отравление каким- либо ядом, ни малярия не дают той картины течения болезни, которая описана лекарями Александра Великого. В то же время она полностью совпадает с известными сегодня симптомами брюшного тифа.

Разумеется, сегодня диагноз такой давности невозможно поставить, кроме как опираясь на описания лекарей того времени, так что вопрос о том, верить или не верить мэрилендским исследователям, остается открытым.

Дмитрий Фурман

Самый трудный народ для России

На конференции «Куда идет Россия» Юрий Александрович Левада посетовал: «Мы еще не поняли смысл и урони первой чеченской войны, как уже началась вторая. Мы и не пытались ее осмыслить. По крайней мере, я ни разу не встречал такой попытки».

На эту же конференцию директор Музея и общественного центра имени Андрея Сахарова Юрий Самодуров принес только что выпущенный центром сборник «Чечня и Россия: общества и государства» (Москва, 1999), уникальную книгу, в которой русские, чеченские и зарубежные авторы как раз и пытаются осмыслить опыт первой чеченской войны. Приводим в сокращении введение к сборнику его составителя и редактора Дмитрия Фурмана.

Традиционализм как способ выживания

Специфика традиционной чеченской системы ценностей и специфика русско-чеченских взаимоотношений взаимосвязаны. Будь чеченцы иным народом, приученным к повиновению в каком-то своем государстве, их легче было бы вписать в систему российского государства, не пришлось бы им пережить столько страданий и не было бы у них такого стремления освободиться.

Именно потому, что в 20 — 40-е годы в чеченском обществе сохранились сильные традиционные ценности, не дававшие ему органически «вписаться» в тоталитарную бюрократическую систему, на чеченцев обрушились особенно страшные репрессии, кульминация которых — депортация. Но именно это способствовало сохранению традиционных ценностей и традиционной социальной структуры, поскольку в репрессиях гибли прежде всего представители наиболее «модернизированных» социальных слоев — интеллигенции и партийной бюрократии. Кроме того, в страшных условиях депортации традиционные ценности «консервировались» — чтобы как-то выжить и выстоять, люди прибегали к древним механизмам тейповой и вирдовой солидарности, к религии; психологически сплачивались и «закрывались», делая свой мир непроницаемым для русско-советского начальства.

Та же логика сохраняется и после возвращения из депортации. Например, в Чечне, в отличие от других северо-кавказских республик, не разрешали открыть ни одной мечети. Но именно это не давало сложиться слою лояльного и полностью контролируемого КГБ мусульманского духовенства и укрепляло официально не существующие и поэтому неподконтрольные суфийские вирды. Элита больше не уничтожалась систематически, как это было в сталинскую эпоху, но именно из-за «подозрительного» отношения к чеченцам в Чечне не мог нарасти достаточно большой и прочный и достаточно укорененный интеллигентский и бюрократический слой — карьера для чеченцев была затруднена, в партийной верхушке господствовали русские, даже с пропиской в столице Чечни Грозном для чеченцев были сильные ограничения. Урбанизация чеченского общества шла медленно; преобладающая часть чеченской молодежи (а рождаемость у чеченцев по советским меркам была громадной) не могла устроиться ни в селе, ни в городе и активно погружалась в маргинальную для советского общества экономическую деятельность — прежде всего «шабашила» в чеченских строительных артелях, работавших по всему Советскому Союзу.