Знание-сила, 2000 № 04 (874)

По мнению некоторых ученых, относительная терпимость россиян к резкому своему обеднению объясняется тем, что в результате реформ они получили значительно большую «волю», чем в советское время. Большинство крупных предприятий не работает, и обязательный, жестко регламентированный труд для многих россиян сменился неформальной «вольницей», часто носящей «теневой» характер, и трудом семейным. Но для продолжения реформ необходимо навести правовой порядок, укрепить силу закона, обуздать коррупцию, хищения, восстановить регулярный труд. Вполне возможно туг натолкнуться на значительное сопротивление очень многих.

Россия переживает затяжной и глубокий кризис. Это кризис, а не катастрофа, но социальные силы, стремящиеся и способные преодолеть его, ггока еше не созрели. Для того чтобы они сложились, организовались и стали серьезно влиять на трансформационный процесс, потребуется несколько лет, а возможно, десятилетий. Хорошо бы за это время всесторонне подготовить новый этап реформ, который наконец выведет наше общество из кризиса.

Россия переживала и не такие невзгоды. Она встанет на ноги и найдет свое место в мире. А пока следует набраться терпения и перестать торопить историю, так как это обходится слишком дорого.

Евгений Ясин, доктор экономических наук

Мы раздали собственность мирно – и это главное наше достижение

После десяти-пятнадцати лет преобразований особенно интересно взглянуть на отношения власти и общества: что в них изменилось и на сколько. Мне кажется, это время не только перехода от тоталитарного общества и государства к демократическому, это и разрыв с феодальным прошлым России, в котором мы что- то слишком задержались. 138 лет тому назад в нашей стране отменили крепостное право. Несколько десятилетий пытались построить цивилизованное общество – не без отклонений, конечно. Александра III, например, с большой натяжкой можно назвать представителем европейской цивилизации. Потом, в 1917 году, опять пришло все то же крепостное право. И эта история во многом объясняет все, что происходит сейчас. Мы очень требовательны, но не можем соответствовать этим требованиям – сами не можем. Между тем демократия не устанавливается исключительно волей президента, правительства, парламента.

Порой кажется, что экономически самое тяжелое мы уже пережили; может быть, это и так, но структурная перестройка у нас еще впереди. Половину предприятий придется закрыть или реконструировать, рабочих перепрофилировать и найти – создать для них новые рабочие места. В отличие от бабушки, которая на избирательном участке на выборах в Думу требовала, чтобы ей показали, где можно проголосовать за Путина, и была крайне разочарована, что негде, я не верю в спасителя отечества, который придет и решит все наши проблемы. Но все-таки сегодня у меня оптимизма побольше, чем было полгода назад, когда один из претендентов на престол главной своей задачей объявлял исправление ошибок реформаторов. Была реальная опасность поворота назад.

Бесправная собственность – одна из самых болезненных наших проблем. Ничего мы не сможем сделать без стратегических инвесторов, причем частных – у государства на такое инвестирование, какое необходимо для экономического подъема, средств нет, не будет, и не надо, чтобы основным инвестором оставалось государство. В экономику за 25 ближайших лет надо вложить 1,5 – 2 триллиона долларов; столько денег нет и в нашем частном бизнесе, необходимо будет привлечь иностранцев. Значит, необходимо стать самой благоприятной зоной для инвестиций, а это – доверие к нашей экономике, опирающееся на строгое соблюдение твердых правил.

О приватизации обычно говорят, что допущенные в ее ходе ошибки исказили все наше дальнейшее развитие. Я считаю, нам нужна была быстрая приватизация с последующим переделом собственности, чтобы в конце концов она попала в руки наиболее эффективных собственников. Уйти от этого никак нельзя. Кто может сегодня судить, можно было бы сделать лучше, что было бы, если бы мы действовали медленнее, и так далее? Лозунги типа; приватизация создаст миллионы эффективных собственников – пусть останутся на совести тех, кто их провозглашал; у нес была другая цель, и, по-моему, она была реализована. Мы передали собственность в частные руки и произвели эту операцию в условиях мира, и это, я считаю, наше главное достижение.