Знание-сила, 2000 № 07 (877)

– У них всегда маскарадный день, – ответил Саид и показал пальцем в сторону выхода. – Подкову над гардеробом видели? Эмпасканнер. Я недавно чинил похожий. Весь спектр функций классического «детектора лжи», плюс кой-какой дополнительный сандал-миндал отлавливает. По запахам, например. И почти безошибочно определяет тех, у кого подходящее соотношение между желанием и возможностью оплатить это желание. Как бы они не рядились.

– Тогда меня точно не пустили бы сюда в одиночку, – заявил я.

И в качестве доказательства рассказал Саиду историю, приключившуюся со мной в Стамбуле. Гиды в соборе Св. Софии, любят показывать туристам одну особую колонну. Она в основном серая, как и все остальные. Но с одной стороны на ней, примерно в полутора метрах от пола, есть светлое пятно, отполированное тысячами рук. И дырка посередине. Говорят, что если загадать желание, сунуть в дырку большой палец, а остальной кистью сделать полный оборот, не отрывая пальцев от колонны – тогда желание сбудется. Передо мной это пыталась проделать пара пожилых американцев. У них не вышло: после половины круга рука оказывалась вывернута так, что дальше некуда. Зато я, пока за ними наблюдал, понял, в чем их ошибка. И когда подошла моя очередь, сразу же вывернул руку в противоположную сторону. После засунул большой палец в дырку и легко провернул полный оборот, не отрывая руки от полированного белого камня вокруг дырки.

И только когда вышел из храма, понял, что забыл загадать желание.

Как я и ожидал, Саида эта история очень насмешила. Но после смеха он быстро сделался серьезным.

– Да-да, надо всегда знать, чего хочешь, и хотеть сильно. Только тогда дойдешь до эль -Каабы, – назидательным тоном сказал он.

– Что-то ты не очень похож на паломника, смиренно бредущего на восток, – заметил я.

– Правильно идти не значит идти ногами. Может быть, сегодня прикоснуться к макаму можно здесь, в этом ресторане. Но тот, кто не дошел, все равно не заметит его…

– Погоди, но ведь макам не абстракция, – возразил я. – Это конкретный камень такой, куб черного цвета…

– Не куб, а гиперкуб, – сказал Саид.

Что произошло после этого, я так и не понял. Возможно, из-за выпивки у Саида сорвался замочек, сдерживавший его в роли вечного панка. А может, это был очередной спонтанный прикол. Или наоборот, он решил, что я его пойму. Но следующие пять минут он говорил на таком языке, что я уловил лишь общие контуры идеи – да и то наверное лишь потому, что эти контуры он показывал на пальцах, жестикулируя с невиданной выразительностью.

Он рисовал в воздухе суперкомпьютер – гиперкуб, в каждой вершине которого находится обычный компьютер. Затем он масштабировал картину, и суперкомпьютер, превращенный в щепотку, становился вершиной следующего гиперкуба – тем временем второй щепоткой Саид быстро помечал еще несколько вершин этой гигантской системы. Сколько таких уровней вложенности было в ней, да и существовала ли она вообще – я так никогда и не смог вспомнить ответы на эти вопросы. Может быть, в этом пижонском «1812-м годе» добавляли чего-то особенного в медовуху. А может быть (это пришло мне в голову гораздо позже) у Саида на голове, под пестрым платком-банданой, снова был спрятан портативный биокомпьютер, как в день нашего знакомства. И в таком случае, когда он рассказывал мне о своей эль-Каабе, он мог одновременно находиться в киберпространстве, озвучивая и показывая нарисованные там модели. Его руки хватали в воздухе вершины гиперкубов, тянули ниточки от одного к другому, пока он говорил о нелинейных и асинхронных средах, о графах и гомотопиях, о фундаментальных группах и о невозможности вложения – на этом слове я наконец кивнул с самым идиотским видом, а Саид добавил еще что-то об энергии и температуре, и затем без особых проблем (мне это тоже показалось обычным делом) вывернул свой гиперкуб, как перчатку, и стянул все ниточки в одну точку – хотя в его наглядной модели это была не точка, а трясущаяся квадратная солонка, а в его теории с ней происходило нечто похуже, чем просто тряска. Но главное, где-то оно было – место концентрации огромных вычислительных мощностей. Эль-Кааба. Место, где кончается время. И точка входа, макам. Коснуться макама и умереть.

Я попросил официантку принести еще кувшин медовухи. Саид наконец понял, что я не врубаюсь, и быстро превратил все в шутку, заявив, что по сведениям из достоверных источников, здешний макам находится в районе кассового компьютера.

С тех пор прошло всего две недели. Теперь я сидел в «Сайгоне» и слушал рассказ Жигана о том, как Саид второй раз доказал свое же наблюдение о поспешном исправлении ошибок. В этот раз – доказал на себе.

– Я его предупреждал: не стоит снова затевать эту терку с кибергипнозом. Повторяться плохая примета. Но он ведь упрямый, как две коровы! Я, говорит, прошлый раз все бабки от заложника тут же продул на аукционе, как последний чайник – значит, это не засчитывается, можно повторить. Наверное, так и полез в одиночку, без страховки… ну и показал регистры.

– Почему «наверное»? Ты его видел?