Знание-сила, 2001 № 11 (893)

Кухня представляет собой центр общественной жизни, основное место встречи соседей, главную сцену публичных событий в жизни квартиры. На кухне человек может находиться даже тогда, когда он не готовит пищи и не выполняет другой домашней работы, а просто желает пообщаться… В закрытых местах общего пользования человек имеет право на относительную приватность и на временную условную изоляцию от взглядов соседей, причем он сам регулирует доступность общения с ним, запирая или не запирая дверь.

Свободное распространение запахов – составная часть «прозрачности» пространства коммунальной квартиры, одновременно материальная и символическая. Прозрачность в значительной степени преодолевает границу приватного и публичного – из коридора слышно, что происходит в комнатах, а из одной комнаты слышно, что происходит в другой, соседней. Прозрачность символическая – осведомленность живущих вместе людей о жизни друг друга.

В коридорах многих квартир лампочки принадлежат тем жильцам, у дверей которых они расположены. Жильцы оплачивают их из своего кармана. Соответственно, включить свет могут только они, иногда выключателем из своей комнаты.

Ремонт в местах общего пользования проводится только жилконторой и почти исключительно в случаях, требующих безотлагательного вмешательства. «Косметический ремонт» может не проводиться вовсе, если жильцы не видят проблемы в полуразрушенном состоянии их квартиры. Чем дальше от приватного пространства комнаты, тем меньше заинтересованность в порядке – вплоть до кажущегося парадокса, когда отсутствие порядка угрожает жизни детей. Все соседи, квартиры которых поддерживаются в сравнительно хорошем состоянии, критикуют вандализм тех, кто сломал перила на пятом этаже, но в течение многих лет никто не предпринимает усилий, чтобы перила починить (никто не пишет заявлений в жилконтору и не ходит туда хлопотать). Лестничная площадка и лестница находятся на периферии бытового пространства и потому не становятся предметом заботы. Это резко контрастирует с относительным вниманием, которое жильцы (правда, далеко не все) уделяют своим комнатам.

Чтобы мне не меньше, тебе – не больше

Ограниченная доступность ресурсов общего пользования требует их справедливого распределения. Очередь – вот принцип этого распределения. Важная часть повседневности коммунальной квартиры – стояние в очереди; не обязательно в буквальном смысле, как стоят в очереди в кассу, можно и сидя у телевизора в своей комнате, до тех пор, пока предыдущий не постучит в дверь, чтобы объявить, что раковина или ванна свободна. Полотенце на плече столь же красноречиво, как и телефонная книжка в руках человека, ожидающего в прихожей своей очереди поговорить по телефону и слушающего чужой телефонный разговор. Кто-то может пробраться в ванную без очереди, в тот краткий промежуток, когда один сосед освободил ее, а другой еще не занял. Чтобы избежать этого, в ванну ставят таз или вешают халат и полотенце: ванная занята. Нарушителю дают понять, что он не прав, если не стуком в дверь, то попросту отключая горячую воду.

Люди крайне чувствительны к справедливости распределения. Каждый участник сообщества следит не только за тем, чтобы его индивидуальная доля была выделена справедливо (не меньше, чем нормально), но и чтобы доли всех остальных участников коллектива были справедливыми (не больше, чем нормально). Такое внимание к долям благ, достающимся соседям, интенсивно окрашено эмоционально – завистью, пропитывающей отношения жильцов и стоящей за многими их побуждениями. Сами люди осознают это не как зависть, а как чувство справедливости. Так, если какая-нибудь семья в квартире, имеющая очень мало площади, получает освободившуюся комнату в той же квартире, одинокие и живущие в отдельных комнатах соседи могут возражать и писать письма в разные инстанции; при этом они, очевидно, ничего не проигрывают лично, так как сами не могли бы претендовать на освободившуюся площадь, и действуют исключительно из избыточного чувства справедливости.

Многие формы поведения обитателей коммунальной квартиры, их мнения и привычки производны от установок, характерных для так называемых культур бедности или, точнее, deprivation societies, которые были описаны Джорджем Фостером. По Фостеру, для людей в таких культурах, живуших в условиях более или менее всеобщей бедности, все блага, все хорошее, что есть в жизни, представляется своеобразной замкнутой системой, ресурсом, количество которого ограничено для данной группы. Соответственно, если кто-то один из группы получает очевидное преимущество, это неизбежно происходит за счет других участников коллектива.

Жадность, зависть, справедливость