Знание-сила, 2002 № 12 (906)

Сколько надо длиться демонстрационному эффекту, чтобы средний индус отказался от круговоротных представлений о времени? Он ощущает себя частицей существующего тысячелетия мира. Несколько столетий были моголы, полтора столетия – англичане, после них тоже все пройдет, железные дороги зарастут и т.д. Даже «новые тигры», страны с очень высокими темпами экономического роста, – не пример торжества представлений об универсальных законах мирового развития. Ведь население этих стран имеет совершенно иную ценностную ориентацию, нежели жители стран Запада, и воспринимает императивы современного постиндустриального общества с глубоким равнодушием, подчиняясь им лишь постольку, поскольку это приносит им выгоду. Тут уместно вспомнить старую притчу про Будду. Во время грандиозного пира у магараджи Будда пребывал в саду и был глубоко погружен в себя. Магараджа велел жемчужине своего гарема соблазнить Будду и вместе с гостями отправился на это посмотреть. Однако Будда был столь глубоко равнодушен к происходившему, что дал себя соблазнить, после чего опять погрузился в свои думы, произведя этим неизгладимое впечатление на собравшихся.

Да, Россия занимается догонянием и мечтает перейти из «серебряного миллиарда» в золотой. Но надо помнить категорический императив Канта: живи по такому закону, который может стать всеобщим. Не надо навязывать всему миру западные ценности. Подавляющее большинство человечества этих идеалов не исповедует.

Что же касается книги, то она мне чрезвычайно понравилась. При чтении я ощущал полное идеологическое слияние с автором. После краха большевизма в нашем обществе наблюдаются мучительные идеологические поиски. Это – болезненная ломка, но она ведет к выздоровлению. Книга помогает понять страну, ее историю и самих себя.

В чем я не согласен с автором, так это с отождествлением областничества с федерализмом. Они не имеют ничего общего, поскольку федерализм – это вопрос о правах, а областничество -вопрос о привилегиях. Национальный признак категорически противостоит федерализму, ибо федерализм – это право общества на самоуправление вне зависимости от того, кто живет на данной территории, – русские, евреи, брюнеты, рыжие, рабочие, крестьяне. А национальные проблемы должны решаться совсем по-другому.

В остальном же книга превосходная. Вообще у нас таких книг маловато. В США их выходят десятки в год, поскольку там принято вглядываться в свою историю и рефлексировать по поводу даже не самых значительных событий в судьбе страны. У нас этого пока нет. Еще Достоевский говорил:

«Велико незнание России», и я просто горд, что такую книгу написал наш научный соплеменник.

О.И. Шкаратан:

– Мне крайне дорого то, что у нас в стране может появиться наконец столь глубокое исследование, как эта книга, потому как по частным вопросам книг полно, да и по общим тоже, но большинство этих книг – макулатура. Выполнить подобную работу в России – это по-своему подвиг. Ведь нет ни надежных данных, ни внушающих доверие социологических исследований. Я опубликовал центральные главы книги в журнале «Мир России» еще до ее выхода, несмотря на существенные разногласия с автором, и очень этому рад.

Теперь о разногласиях. Анатолий Григорьевич принадлежит к числу сторонников либерального проекта для всего мира, отсюда и проблема безальтернативности исторического процесса. Книга написана в середине 90-х годов, когда были еще сильны либеральные иллюзии. Теперь перед нами пример Китая. Сейчас в китайских деревнях можно наблюдать двухэтажные дома и хорошие телевизоры в них, и нет нужды решать, хотят они выращивать второго бычка или нет. Тем не менее я утверждаю, что они там строят цивилизацию на принципиально иных основах. Это – коллективистская цивилизация, так же как и японская. В достаточно близкой исторической перспективе предстоит столкновение вершинноиндивидуалистического атлантического направления, возглавляемого США, и коллективистского, возглавляемого Китаем. Разумеется, совершенно не обязательно, что это столкновение должно принять трагические формы.

Необходимо отметить, что Анатолий Григорьевич рассматривает не весь мир, а Запад плюс Россия. Но насколько правомерно отнесение России к Западу? Если мы хотим понять исторический выбор, перед которым стоит наша страна, то надо ясно и четко различать технологии жизни, которые действительно носят всемирный характер (достаточно привести набивший оскомину пример с туалетами), и ценностные системы.

Мы имеем дело с конкуренцией двух доминирующих в мире ценностных систем в их национальных и локальных вариантах, и неизвестно, какая из них предпочтительней. А что ценностные системы являются определяющими при построении проекта жизни любого общества, вполне убедительно доказал великий социолог XX века Толкот Парсонс, и нет смысла возвращаться к его концепции центральной ценностной системы как определяющей, одухотворяющей, если угодно, проект жизни любого общества.