Знание-сила, 2004 № 06 924)

...Ты помнишь Цвингер моего детства и твоей молодости? Кажется, все осталось на местах — и Геркулес с земным шариком на плечах на вершине Центрального павильона, и добродушные фавны, и толстячок Путти, и переливы света в "купальне нимф"... Гауляйтер Мучман показал приобретения: два Брейгеля, Тенирс, Гольбейн. И по-прежнему счастлив молодой Рембрандт с Саскией на коленях, и плачет младенец Ган имел в когтях орла, и святая Инесса похожа на нашу маму в молодости, и так же, как в детстве, я пробежала мимо "Урока анатомии доктора Тульпа", но... В галереях почти никого нет! Альбертинум пуст. Я спросила директора, отчего нет посетителей? "Есть, фрау, есть.., будут". Через три часа у Коронных ворот уже стояли четыре автобуса. Я услышала "глюкауф! глюкауф!" — срочно привезли шахтеров.

От Роберта я получила следующий ответ (дословно): "Венера с Вирсавией переживут, если на них станут меньше таращиться бездельники туристы. Нашим же, чтобы дорасти до "чего-то сверх необходимого" (цитирует слова короля Лира из трагедии Шекспира. — Авт.), требуется время. А детей сюда иногда возят". Куда же подевались "наши" из моего детства? Ведь здесь всегда было так много людей! И какой контраст с тем. что началось на другой день на огромном внутреннем дворе! Праздник национального труда! По периметру поставили сотню торговых прилавков с зонтиками от солнца. Товары разные, по очень низким ценам. В центре — профессиональные соревнования, детские спортивные игры, несколько тиров... Вечером — речи, награждение победителей, карнавал, фокусники, театральные постановки. Все это было замечательно! Но на сколько же лет рассчитана эта программа "дорастания до чего-то сверх необходимого"? Ответь прямо — они у Германии есть? Или от дешевого балагана человека проще толкнуть в окопы, чем от Рембрандта?

Все были счастливы, веселились, а Роберт скучал. Что с ним происходит? Его так любят! Разве эта любовь миллионов простых и искренних людей не предел мечтаний, не вершина состоятельности политика!?

Мне он почти перестал отвечать, заявив, что от моих вопросов у него ноют зубы. Завтра едем дальше, на юг. Но я уже задала тебе столько вопросов, что, задав больше, боюсь перестать надеяться на ответ.

Твоя сестра Маргарита.

Дрезден 6 мая 1938 года" (Перевод писем Андрея Никольского)

Гитлер (слева) и Риббентроп (в центре). Линование по поводу подписания с СССР Пакта о ненападении в августе 1939 года

...Немцы работали, немцы радовались новому жилью, хорошим зарплатам, автомобилю "фольксваген", который уже начали получать, образованию для детей, отпускам, которые многие получили возможность проводить, например, в круизах по Северному морю на фешенебельном "Вильгельме Густлоффе"... и как любой народ, не хотели расставаться е мирной жизнью.

Однако уже с весны 1938 года широко разрекламированные социальные программы начинают сворачиваться. Это, естественно, не нравилось рабочим. Лей в письмах жене отмечает, что "настроение на митингах меняется, тон вопросов тоже". Один раз он даже признается, что "будь сейчас осень, я бы не удивился, если бы кто-нибудь запустил в меня гнилым помидором".

"Подержите их еще немного.., еще немного, — говорил Гитлер Лею за полгода до вторжения в Польшу. — Повысьте зарплату, хотя бы символически, проведите какие-нибудь общегерманские игрища. Привлекайте кого угодно, моим именем. Средства возьмите из моего фонда. Я понимаю, что ставлю перед вами трудную задачу. Но пока мы не доберемся до кавказской нефти и украинского хлеба, мне вас по-настояшему поддержать нечем".

Гитлер и его генералы составляют планы военных действий

Одновременно Гитлер откровенно, едва ли не во всеуслышанье, жаловался, что вместо того чтобы в 1934-м "заниматься руководством СА (под словом "заниматься" он имел в виду "ночь длинных ножей", когда все руководство штурмовиков во главе с Ремом было просто вырезано. — Авт), следовало почистить "авгиевы конюшни Генерального штаба".

Гитлер по-настояшему взялся за оппозиционный генералитет в 1938-м году, перед этим заменив ключевую фигуру — министра иностранных дел, дипломата старой школы фон Нейрата на марионетку фон Риббентропа, подготовив таким образом почву для самого беспардонного "дипломатического" вранья. Второй ключевой фигурой являлся генерал-фельдмаршал фон Бломберг, который в свое время поддержал кандидатуру Гитлера на пост президента в случае смерти Гинденбурга, заявив: "армия на стороне Адольфа Гитлера". Но уже через два года Бломберг начал спорить с фюрером и решительно отказался поддержать и введение немецких войск в Рейнскую зону, и вмешательство Германии в войну в Испании, и "аншлюс" Австрии, и вторжение в Судеты. Все эти операции фельдмаршал именовал не иначе, как "ефрейторскими авантюрами".