Знание-сила, 2005 № 03 (933)

Не только снаружи, но немалое и внутри дома — входной портал, подвал, стены первого этажа, лестница на второй этаж, окошки на улицу — сохранилось практически в первоначальном виде! Вот вам и начало каменного строительства в Нижнем городе "после 1282 года".

Но все же это было при датчанах. А что было до них, в эстонском городе?

Тот самый таллиннский дом XIII в.

Упорство да вознаградится

Несколько раз мне не везло, но один раз... Тогда ремонтировался средневековый трехэтажный дом, построенный в XIV-XV веках. Я стал приходить на стройку регулярно. Для меня самым интересным оказался не дом, а то, что рядом с ним, — глубокая траншея в узком проулке между двумя средневековыми домами. Вот ее-то я и стал тщательно изучать. Взял и образцы на радиоуглеродный анализ. И ют я держу результаты надежных определений — в календарных годах. На высоте 0,10-0,15 метров от подошвы культурных слоев, где находилось скопление древесных остатков и костей животных, дата... 1034 год. С учетом возможных ошибок — первая половина XI века. Городских остатков здесь нет, они появляются на 0,3—0,4 метра выше. И каков же возраст горизонта? 1259 год (доверительный интервал — 1164—1288 годы). Это уже период датского строительства. До пожара 1282 года, между прочим. Впрочем, здесь никаких следов пожара не обнаруживается. А вот здание XIV века, основа которого сохранилась доныне, заложено на фундаменте дома деревянного (на каменной кладке) на участке, который как минимум двумя с лишним столетиями раньше уже посещался, а может, и служил обитанием аборигенов.

На самом деле, люди здесь стали появляться раньше. По скорости накопления органических антропогенных отложений около двух миллиметров в год можно определить начало освоения этого участка на 50 — 70 лет раньше, иными словами, в середине — начале второй половины X века. Скорее всего, участок, располагаясь на пути к торжищу и раннему поселению в вершине Таллинского залива у подножия Вышгорода, регулярно посещался и, может быть, служил местом остановок. Об этом говорят находки костей животных. Если так, то и первое торжище (городище?) на берегу может относиться к X веку.

И это не столь удивительно, как может показаться на первый взгляд. На Аландских островах, которые тогда были обязательным промежуточным пунктом при следовании в северных водах Балтии и к берегам Эстонии тоже, каменные конструкции начали возводить на рубеже X-XI веков, а после перерыва — только в первой половине XIII века (та же датская экспансия). И опять-таки первые письменные сведения об освоении островов (каменном строительстве) восходят лишь к середине XII века.

Но, может быть, самое любопытное — это месторасположение изученного разреза. Не на пути к древней гавани, освоенном и известном. Но к югу от Ратушной плошали, то есть древнего рынка, в двухстах метрах, то есть далеко за пределами линии, где, считается, Нижний город был обнесен первыми укреплениями в XII веке.

Как такое могло быть? Здесь, по улице Суур-Карья (Большая стадная), вХП да и в XIII веке, полагают, проходила скотопрогонная дорога к городу. Теперь, пожалуй, можно допускать ее существование (на пути к тогдашнему поселению на Ратушной площади?) уже в начале XI века.

Не придется ли менять представление о времени и границах, а значит, и размерах, и значении раннего городского поселения? В свете прежних находок монетных кладов европейских монет времен викингов (XI век) ранние находки не приходится рассматривать как нечто экстраординарное и тем более как невероятное.

Памятная доска на доме с указанием года постройка 1255 г.

Ну, вот и выясняется: оба города — Москва и Таллинн, — если не одногодки, то примерно одинаково солидного возраста. И усиленно стремясь вперед, становятся все древнее.

Но до "материка" мы не дошли. Так что открытия еще будут.

Но, на самом деле, жители и Москвы, и Таллинна спокойны.

"Москва землю переживет" — так в поговорке воплотилась вера москвичей. Вера эта возникла — и не возникнуть не могла — еще в те дальние времена, когда с московской землей постоянно случалось что-нибудь недоброе и тотальное.

Но и Таллинн давным-давно выработал противоядие собственным напастям. В далеком прошлом он неоднократно затоплялся водой из лежащего выше него озера. Ну, конечно, это были "проделки водяного", после которых город отстраивался снова. И возникло поверье, будто время от времени водяной выходит из озера и спрашивает:

— Все ли достроено в городе?

— Город строится, — отвечают ему.

И водяной откладывает очередное затопление до того момента, когда строительство завершится. Поверье гласит: город не затопит до тех пор, пока он строится. Значит, город обречен строиться всегда и жить бесконечно. Как и Москва.

И в добрый час, столицы! И желательно — на радость своим жителям и друг другу.

Aл Бухбиндер

Простой подход к простым числам

Дж. Де Кирики. "Двое", 1926 г.