Знание-сила, 2005 № 06 (936)

Через несколько лет, когда они и думать не думали о давней анкете, им повторно предложили ответить нате же вопросы. Результат таков, пишет немецкий психолог Рольф Деген, автор «Лексикона прописных заблуждений психологии» (см. статью А.Волкова в «ЗС», № 11): «Теоретически в анкетах, заполненных каждым из участников опроса, все семь пар ответов, тогдашних и теперешних, могли полностью совпасть. На самом деле, число совпадений в среднем достигало 2,9» Четверть опрошенных, отвечая во второй раз, ошиблись по всем пунктам.

Так, в первый раз одна из отвечавших призналась, что услышала о несчастье во время еды: «Мне прямо дурно стало!» Во второй раз она рассказала другу ю историю: «Я сидела в комнате, как вдруг по коридору с воплем пробежала какая-то девчонка и закричала: «Космический челнок взорвался!»»

Наша память, пишет Деген, вовсе не напоминает «видеокассету, на которой в неизбывной точности хранится все, что когда-то с нами произошло». На самом деле, внутри нас «словно замурован неутомимый сценарист, который коротает время, выдумывая одну историю задругой. Материалом его фантазий служат случившиеся с нами события, но их канву этот выдумщик и враль расцвечивает такими небывалыми узорами, что под их наплывом тускнеет и меркнет явь». Хвастовство, стыд, сомнение, домысел, а то и «влияние искусства» — бульварного чтива, модного кино или чужого сказа — превращают факт в фантазию или фантасмагорию, «где найдется место любой, самой грубой манипуляции».

Мы запоминаем происходящее в виде связных историй. И истории эти меняются в зависимости оттого, часто ли мы их рассказываем, кому мы их рассказываем и что после этого происходит. Вот так вновь и вновь меняются сами воспоминания.

— Не приведете пример?

Драайсма: — В шестнадцать лет я повздорил с отцом, потому что мне не хотелось идти в церковь. Он рассердился и сказал: «Когда мы тебя крестили, мы клялись, что воспитаем тебя верующим человеком». После этой ссоры я загордился: «Как же! Я так отчаянно отстаивал свою точку зрения!» А вот теперь, вспоминая тот спор, сгораю от стыда: «Зачем же я тогда нарубил отцу? Почему я и слышать не хотел его аргументы?» Как видите, мое воспоминание полностью переменилось.

— Значит, с возрастом воспоминания не только тускнеют, но и меняются?

Драайсма: — Поняв это, я и решил написать книгу: Мне пятьдесят лет, и я на собственном опыте убедился, что память характеризуется не только тем, что запоминаешь, но и тем, что забываешь.

— Вы пишете, что память подчиняется странным законам. Чем старше люди, тем чаще они вспоминают свою молодость.

Драайсма: — Да, это очень загадочный феномен. Обычно люди хуже помнят давние события. Но лет с пятидесяти наблюдается так называемый эффект реминесценции, и постепенно он все усиливается: мы все настойчивее вспоминаем молодость, особенно период с 15 до 25 лет. В Дании опубликовали очень любопытные результаты опроса людей, достигших столетнего возраста. Выяснилось, что они почти ничего не помнят о Второй мировой войне: у них эти воспоминания изгладились, скатились в «ложбину воспоминаний». Зато они очень много рассказывали о присоединении Северного Шлезвига к Дании в 1920 году.

— В «ложбину воспоминании»?

Драайсма: — Да. Я думал всегда,