Знание-сила, 2006 № 05 (947)

Принцепс тепло относился к племяннику правившему с 14 года всей Германией. В конце концов, он отозвал его и назначил "правителем всех заморских провинций", располагавшим. "куда бы он ни направился, большею властью, нежели та, какою обычно наделялись избранные по жребию или назначенные по повелению принцепса" (Тацит). Это была важная и почетная обязанность, но недоверчивый Тиберий помнил о мятеже, омрачившем начало его правления; и восемь легионов под командованием Германика — огромная армия, размешенная невдалеке от Италии! — страшили его.

Когда Германику исполнилось 34 года, он отбыл на Восток, где скоропостижно умер в Антиохии. В его смерти молва тут же обвинила Тиберия. Вдова покойного, Агриппина, открыто говорила, что именно по приказу императора ее мужа отравил наместник Сирии, Гай Кальпурний Пизон. Ее наветы легли несмываемым пятном на репутацию императора.

В Риме начался судебный процесс. Пизон уверял судей в своей невиновности, но, не дожидаясь приговора, покончил с собой. Речи вдовы Германика становились все оскорбительнее.

Эта честолюбивая женщина давно вызывала неприязнь у Тиберия. Сколько лет он подозревал, что злая строптивица уговорит Германика захватить власть в стране! Но сам он ничего не предпринял против Агриппины. Судебное преследование возбудил Сеян, командир императорской гвардии, очень могущественный в то время человек.

Клавдий

Тиберий же окончательно замкнулся в себе. Усталый и оскорбленный, он, похоже, совсем разочаровался в людях, вел себя все неестественнее. И становился все непопулярнее.

Любые разумные меры, принимаемые им. лишь наживали ему врагов. Так, законы против распущенности и роскоши были встречены ропотом среди знатных римлян, а его нелюбовь к цирковым скачкам и представлениям возмущала чернь.

В конце концов, жизнь в столице стала для Тиберия невыносимой, и в 26 году он совсем покидает Рим, переселившись сперва в Кампанию, а потом на Капри. Так убийца бежит от людей, говорили его враги. Впоследствии историки докажут, что он не был виновен в смерти Германика, но злая молва безжалостно навредила ему. Бежав из столицы, он словно косвенно подтвердил обвинение. Покоя принцепсу не было и на Капри. Все труднее было следить за происходящим в столице. И потому все большими полномочиями он наделял префекта претория Сеяна. Этому честолюбцу он доверял как брату. И это стало его роковой ошибкой.

С самого начала Сеян планомерно расширял свою власть — даже когда Тиберий еще находился в Риме. Все когорты гвардии он перевел в столицу, готовясь совершить переворот, город оказался в его руках.

Тиберий не сознавал опасности, грозившей ему, зато его сын, Друз Младший, разгадал замысел Сеяна. Однажды, не в силах больше сдерживаться, он ударил Сеяна. Тот жестоко отомстил. Сперва он обольстил жену Друза, Ливиллу, а потом уговорил ее отравить мужа. Случилось это в 23 году.

Долгое время убийство Друза оставалось нераскрытым. Тиберий по- прежнему доверял Сеяну и, покидая Рим, оставлял его управлять империей. Сеян же становился все нетерпеливее. Он давно мечтал занять место принпепса. Оставалось лишь расправиться со стариком, зажившимся вдали от Рима.

...Видимо, Сеян выдал себя каким- то поступком. Давняя недоверчивость пробудилась в Тиберии. Он не мог, не хотел больше медлить и заблуждаться. В октябре 31 года он распорядился схватить Сеяна прямо на заседании сената и судить. Сенат приговорил несостоявшегося диктатора к смерти. Казненная вместе с ним Ливилла призналась перед кончиной, что Сеян намеревался погубить всех родственников Тиберия — под корень извести древо, насажденное Августом. Ответ принцепса был соразмерен преступным планам: жена и дети Сеяна были задушены.

Нерон

Осень забытого императора

Со смертью единственного человека, которому он доверял, своего, — мнилось, — единственного друга что- то умерло и в самом Тиберии. Его силы таяли на глазах. По девять месяцев в году он не покидал своей виллы на Капри — виллы Ио. Почти никого из гостей не принимал. Он словно стремился стать призраком во плоти — не человеком, а тенью закона, нависшего над Римом. Безликий принцепс, избравший недеяние делом всей своей жизни, царил над многоликим миром и Римом.

Он и вовсе утратил власть, подобающую принцепсу. В Риме открыто правили сенаторы. Стараясь угодить "старику-островитянину", они преследовали приверженцев Сеяна. Теперь те трепетали за свое положение. Одним из ставленников Сеяна был Понтий Пилат, римский прокуратор Иудеи, "спешивший умыть свои руки". Из-за него события, происходившие в Риме, возможно, тесно переплелись с величайшим событием в истории христианского мира — с распятием Иисуса Христа.