Знание-сила, 2006 № 12 (954)

Когда этот вопрос члены Верховного тайного совета обсуждали, то, как нам известно, один из членов совета. князь Дмитрий Михайлович Голицын, заметил, что хорошо бы при этом, как он выразился, "воли себе прибавить". К словам этим стоит присмотреться повнимательнее. Они свидетельствуют о том, что эти люди ощущали, что воли у них недостаточно, хотя Верховный тайный совет был создан в 1726 году, и значит, около 4 лет эти люди имели большую власть в стране. Но дело не в этом. Дело в том — здесь один из самых главных конфликтов 30-го года — что петровские преобразования, по сути дела, заложили основу для возникновения некоего единого дворянского сословия, такого, каким оно могло быть, каким оно могло бы стать, будь реальная ситуация и, в частности, правовая основа существования этого социального слоя, иной. Подобной той, какой она была в западноевропейских странах, где дворяне были людьми свободными. А петровское законодательство, петровская система, создав основу для возникновения этого сословия, сделало русских дворян еще более не свободными, чем они были в допетровской Руси, потому что у дворянина были исключительно обязанности по отношению к государству и, в сущности, почти никаких прав, во всяком случае, никаких прав, которые были бы зафиксированы в законе. И это ощущение, видимо, и выразилось в словах "воли бы побольше". Тем более что в петровское время русские дворяне узнали о том, как живут их собратья по сословию в западноевропейских странах. И у нас есть немало свидетельств того, как русские люди, попадая куда-нибудь во Францию, например, и наблюдая жизнь двора, удивлялись и говорили, что там хоть и самовластие, и даже деспотизм, а при этом никакое важное решение без совета с аристократией и с некоей представительной выборной властью, которая существовала во Франции в то время, не принимается. Они это замечали, на это обращали внимание.

Петр II

И кроме этого, еще важный момент. "Воли себе прибавить". А кому "себе"? Я не думаю, что эти слова надо понимать так, что Голицын имел в виду именно этих нескольких человек, которые входили в состав Верховного тайного совета. Я полагаю, что он как раз говорил, скорее всего, о том, что на Западе принято было называть аристократией, и чего реально в России не было. На эти слова Голицына якобы другой член Верховного тайного совета, Василий Лукич Долгорукий, возразил, он сказал: "Хоть и зачнем, да не удержим этого".

Об этих разговорах мы знаем из допросов Долгорукова, в более поздние годы произошедших, и неизвестно, насколько они достоверны. Но, так или иначе, "верховники" составили текст знаменитых "кондиций" и отослали их со своей делегацией в Миттаву, предложив Анне Иоанновне эти "кондиции" подписать.

В чем был их смысл? А в том, что теперь, согласно им, реальная власть оказывалась в руках Верховного тайного совета, без позволения которого императрица не имела права начинать войну, заключать мир, делать какие- то крупные пожалования, назначать на высшие должности и т.д.

Временами "кондиции" напоминают "Великую хартию вольности". Сердцевину сословных прав дворянства в этих важнейших документах составляла невозможность отнять имение, вотчину, отнять честь без суда. Реально эта норма в России появилась в законодательстве в 1785 году — в "Жалованной грамоте дворянству". Сейчас же год 1730.

Итак, послали "Кондиции" Анне Иоанновне, и она их подписала — ей делать было нечего, очень уж хотелось на трон. А дальше начались те драматические, даже трагические события, в которых, с моей точки зрения, проявилось отсутствие политического опыта, казалось бы, у таких опытных политиков, как члены Верховного тайного совета. Отсутствие опыта, связанного с тем, что мы сегодня назвали бы демократическими процедурами. Потому что члены Верховного тайного совета не считали возможным предать свои намерения гласности. С моей точки зрения, их большая ошибка была в том, что они решили действовать келейно, скрыть свои намерения. Понятно, что скрыть это было очень трудно, поэтому по Москве стали ходить слухи, что "верховники" решили всю власть присвоить себе. Й это никому не нравилось. Тем более что в Верховном тайном совете были представлены две аристократические фамилии, Голицыных и Долгоруких, и возникло впечатление, что они-то и хотят захватить вею власть в стране, что вызывало недовольство сразу у всех дворян.

И в какой-то момент "верховники" вынуждены были все-таки собрать представителей дворянства и объявить им о том, какие планы существуют, и не просто объявить, но и предложить составить собственные предложения по организации политической власти в стране.

А вот дальше началось нечто удивительное, если иметь в виду забитость и несвободность этого сословия. Дворяне стали собираться и писать проекты.