Знание-сила, 2007 № 03 (957)

Все давно ждали эту книгу. И дело не в том, прав Зимин или не прав. Ее появление — возможность вернуться к нормальному обсуждению его позиций и аргументов. Появились основания, чтобы еще и еще раз проверить, что мы знаем, чего не знаем и в чем сомневаемся. Это чрезвычайно важно само по себе. Мало того, работа Зимина дала толчок к развитию целого ряда направлений в методике историкоисточниковедческих и филологических исследований.

Попытаюсь кратко изложить основные тезисы Александра Александровича Зимина. Он рассматривает практически все спорные вопросы, которые связаны со «Словом о полку Игореве», начиная с его приобретения и кончая лексикой и ситуацией в XVIII веке в России — возможно ли было тогда создать такой текст?

Основу спора задает текстология: сличение и история текстов. И у Зимина, и у его противников в первую очередь, конечно, был вопрос о соотношении двух текстов, которые достаточно близки друг к другу: это «Задонщина», поэтический рассказ о Мамаевом побоище, и «Слово о полку Игореве». У этих текстов есть целый ряд общих мест. Проблема заключается в том — общие чтения первичны в «Слове о полку Игореве» или в «Задонщине»? Если в «Задонщине», тогда «Слово» было создано после нее. Если первичным был текст «Слова», значит, вторична «Задонщина». Правда, в этих спорах не замечали, что есть еще одно решение: общие места и «Задонщины», и «Слова» могли восходить к третьему тексту. То есть могло быть еще какое-то произведение, которое лежало в основе и «Слова о полку Игореве», и «Задонщины».

Но это — лишь первый шаг в решении проблем датировки «Слова».

Кроме того, существует огромное количество аргументов, начиная от самых мелких. Например, жена Игоря называется в «Слове» Ярославной. Мы можем лишь предполагать, что ее звали Ефросиньей. Между тем, утверждал Зимин, в Древней Руси в XII веке замужних женщин называли уже не по отеческому прозвищу, а по мужу. То есть жену Игоря должны были называть Игоревой. А потому наименование ее Ярославной является анахронизмом. Таких аргументов — масса. Скажем, в поэме значительное число так называемых гапаксов — слов, которые упоминаются однажды, всего в одном памятнике. В целом ряде случаев, как отмечает Зимин, это слова, которые восходят либо к украинским, либо к белорусским, либо к польским корням, — но к более позднему времени.

Основной вывод, к которому пришел Зимин: «Слово о полку Игореве» — гениальное произведение русской литературы конца XVIII века. Автором был сам Иоиль Быковский, который создавал не подделку, не фальсификат, а поэтическое произведение в подражание древнерусским произведениям. А Мусин-Пушкин выдал его за памятник конца XIII в., сохранившийся в позднем списке.

Но можно ли было в последние десятилетия XVIII в. создать столь точную имитацию, подражание на таком уровне? Стоило ли это таких усилий? Автор должен был прекрасно знать древнерусский язык, причем определенного времени: лексику, морфологию, грамматику и так далее, и так далее. Он должен был обладать огромной исторической информацией. В «Слове о полку Игореве» множество цитат из древнерусских произведений или из древнерусских переводов. Скажем, в 20-е годы академик В.Н. Перетц проводил текстуальное сличение «Слова о полку Игореве» и обнаружил самые близкие параллели в шестой книге иудейской войны Иосифа Флавия. Есть там и библейские параллели. То есть, «Слово» — произведение, основанное на литературных текстах. В свою очередь Александр Александрович Зимин указывал на параллели с Радзивиловской летописью (а это XV век), с Ипатьевской летописью, с «избыточными известиями» В.Н. Татищева. Все придвигается опять к XVIII веку. Проблема чрезвычайно сложная — и ее надо решать.

Есть темные места, которые непонятно, как читать. Вообще существуют сложности в понимании «Слова о полку Игореве», в логике изложения. Причем это сложности такого порядка, что, скажем, Борис Александрович Рыбаков, который посвятил «Слову» три большие монографии, вынужден был, чтобы понять текст «Слова», переставить в нем целый ряд фрагментов; фактически, он создал свой собственный текст, по которому и изучал поэму.

Кстати, тот текст, который сейчас школьники читают в школе, тоже с перестановкой фрагментов, которая была предложена еще в XIX веке. Иначе логика изложения непонятна.

Это чрезвычайно сложное произведение — и действительно гениальное. Но вопросы остаются. Потому-то споры о древности «Слова» не прекращаются и в наши дни. Появился целый ряд работ западных специалистов и, в частности, одна из самых последних — Эдварда Киннана, известного американского специалиста. Он доказывает, что создателем «Слова» был знаменитый славист Йозеф Добровский, создатель сравнительного славяноведения в лингвистике.