Знание-сила, 2007 № 04 (958)

Впрочем, в отличие от местных завсегдатаев, начинающих с бутылочки- другой «гасады» (смесь красного вина и газированной воды, прекрасно утоляющая жажду в зной), приходится отложить момент дегустации до вечера. В 10 с небольшим поднимаемся в Иберийские горы и останавливаемся на берегу рио Грио — небольшого ручейка, по нашим понятиям, который, однако, разделяет два совершенно разных в геологическом отношении блока, некогда ведших самостоятельную жизнь различных микроконтинентов. По правому северному борту речки протягивается узкая иссиня- черная полоска морских известняков. Они-то и считаются единственными в Иберийских горах протерозойскими отложениями, поскольку какие-либо органические остатки в них не найдены. Десять минут уходит на рекогносцировку — любование цветущим мартовским миндалем, вишней и фиалками (в России все еще продолжалась бесконечная зима) и собственно поверхностью пород.

Со временем зрение не улучшается, но, как ни странно, именно его возрастные особенности позволяют усмотреть в темной глыбе известняка трехмиллиметровые в длину трубочки-раковины. Древнейшая на всю провинцию Арагон ископаемая фауна найдена, но чтобы извлечь ее, приходится около часа поработать кувалдой, аккуратно, стараясь не потерять столь драгоценную находку. Позднее под микроскопом удается разглядеть, что эти трубочки очень похожи на те, что три десятка лет назад были описаны из протерозоя Намибии, а значит, возраст вмещающих их пород действительно не меньше 550—545 миллионов лет.

Дворец Альхаферия в Сарагосе, где разыгрались события сюжета оперы Джузеппе Верди «Трубадур»

Кто в них жил? Пока остается загадкой. Каждая трубочка состоит из множества как бы вложенных друг в друга известковых воронок, причем «складывали» их вместе, не особенно заботясь о симметрии; вот и получилось нечто вроде впопыхах напиханных друг в друга стаканов. Может быть, то были раковины кишечно-полостных, может «червей». Вместе с ними уже в порезанной на тонкие прозрачные пластинки породе обнаруживаются еще более странные микроскопические скелетные существа — нечто вроде хайтековской настольной лампы на ножке. Они тоже были впервые обнаружены в Намибии, но совсем недавно. (Благо все свежие нужные журналы в количестве 62 наименований под рукой, в библиотеке факультета — российские ученые обзавидуются!) Раковинные амебы или что-то еще? Наконец объявляется и нечто ранее совсем неизвестное и трудно описуемое...

Полвека назад считалось, что искать в протерозое останки ископаемых животных — занятие бессмысленное. Но последовали многочисленные находки так называемой вендэдиакарской фауны мягкотелых организмов. Однако скелетные остатки продолжали считаться явным признаком молодых, фанерозойских, отложений. 30 лет назад и это предубеждение было преодолено благодаря намибийским находкам. Впрочем, серьезные поиски скелетных организмов протерозоя начинаются только в XXI веке. И если часовая прогулка по Иберийским горам приводит к столь интересным открытиям, то что можно ожидать в гигантских карбонатных толщах Сибири?

В полдень въезжаем в довольно интересный город Дарока, когда-то весьма значимый для истории Испании, — здесь перекрещивались важнейшие торговые пути с юга (из Валенсии) на север (в Сарагосу, вокруг которой собиралось новое испанское государство) и с запада (Мадрид) на восток (в Барселону). Время обеда пока не наступило, и можно отправиться по городу, дома которого скопились в узкой долине почти пересохшей ныне рио Хилока. Учитывая стратегическую важность Дароки, ее постоянно, с IX по XVII век, обносили крепостными стенами (земляными — арабы, кирпичными и каменными — арагонцы), так что, куда не кинь взор, везде тянутся ряды желтых башен и стен с прорезями бойниц, из-за которых выглядывают красные черепичные крыши. Подобное расположение и устройство города чуть было не привело к трагедии: по весне 1575 года река разлилась и затопила его по самые чердаки. Захлебнулись бы все, но мощное течение своротило мельницу, вынесенный оттуда каменный жернов пробил нижние ворота, и вода сошла. С тех пор жернов высится на постаменте, а жители Дароки прорыли для реки 600-метровый туннель, по которому ее воды обтекали город.

Верхние ворота крепости Дарока, декорированные в стиле мудехар