Знание-сила, 2007 № 10 (964)

Демоскоп знает больше. Нам кажется, что опасность теории демографического перехода все же недооценивается авторами второго варианта первой Доктрины, хотя на многое они открыли глаза даже Демоскопу.

Демоскоп почти готов согласиться с авторами Доктрины: вытекающие из порочной теории утверждения, будто «общемировым и непререкаемым законом является обязательный переход в России от многодетности к малодетности» являются «ложным ориентиром». Эта с позволения сказать теория уже давно муссируется западными демографами и их российскими подпевалами, но разве все не видят, что Россия, опровергая «теорию», уже сто лет движется в прямо противоположном направлении — от малодетности к многодетности? И даже если кто-то пока этого не видит по своей близорукости, разве он не понимает, что у России — особенная стать и общемировые законы ей не указ? Нам и теория нужна особенная, наша, чтобы в ней все двигалось туда, куда нам надо, а не туда, куда подталкивают «объективные законы», существования которых мы не признаем, да, по правде говоря, особенно никогда и не признавали.

Вообще-то Демоскоп всегда знал, что теория демографического перехода — нехорошая. Но не до такой же степени, думал Демоскоп, не подозревая о тайных марксистских замыслах придумавших эту теорию американских агрессоров Уорена Томпсона или Фрэнка Ноутстайна. И только теперь он понимает, что он просто попался на удочку заокеанских империалистов, вместо того чтобы прислушаться к их советским критикам, которые, конечно, все были закаленными борцами против марксистской заразы, хотя и маскировались под марксистов.

Разве не указывало наше антимарксистское (как мы теперь узнали) подполье на «неправильность новых попыток установления неких абстрактных законов воспроизводства населения, независимых от общественного строя и его развития»? «Мы имеем в виду, — говорило оно далее, — теории так называемого демографического перехода или демографической революции, рассматривающие определенный тип воспроизводства населения — низкую смертность и низкую рождаемость как общее свойство «современного человека», обязательное для него независимо от общественных условий, в которых он живет»[¹ Боярский А.Я. К «проблеме населения» // Боярский А.Я.Население и методы его изучения. М., 1975, с. 66.].

Разве не разъясняли нам тогдашние борцы с марксизмом, что «при сравнении уровней рождаемости и смертности внешне создается впечатление, что в Европе и США установился некий общий стандарт «естественного движения» населения, не зависящий будто бы от глубоких различий общественного строя и социальных условий жизни людей. Отсюда разного рода теории абстрактной необходимости 'демографического перехода'»[² Там же, с. 67.].

«Нетрудно увидеть, — продолжали они, — тесную связь «теории демографического перехода» и подобных ей концепций, игнорирующих самое главное содержание исторического развития — смену общественных формаций, с теорией индустриального общества и другими нынешними конструкциями буржуазной общественной науки»[³ Первая демографическая доктрина России в ее втором варианте.].

И как хорошо, что сейчас снова нашлись честные антимарксистские ученые, или кто там они, которые продолжили бескомпромиссную антимарксистскую борьбу против тех, кто не в состоянии понять разницы между тем, что они видят, и тем, что надо, чтобы они видели.

Когда еще было сказано, что сходство демографических тенденций у нас и на Западе — это только «внешнее впечатление», а с них как с гуся вода, только и знают: переход, переход! Вот и приходится им снова напоминать: «внешне это так, поскольку суммарные коэффициенты рождаемости ныне составляют 1,2 — 1,4, т.е. поколения родителей едва ли наполовину замещаются поколениями детей... Однако интерпретация указанных фактов исключительно в плане их подведения под теорию демографического перехода является грубой методологической ошибкой. Совпадения российских и европейских тенденций за последние 40 лет безосновательно принимаются в качестве исторического закона, т.е. незаконно и некорректно распространяются на сроки более 40 лет и при этом не учитывают цивилизационных различий России и Европы»[⁴ Новосельский С.А. К вопросу о снижении смертности и рождаемости // Новосельский С.А. Демография и статистика. М., 1978, с. 120-123. Впервые опубликовано в «Вестнике общественной гигиены», 1914, № 3.].

Демоскоп дико извиняется, что ему приходится отвлекаться в таком важном месте, но что поделаешь: ему по штату положены кое-какие познания, распространением которых он, собственно, и занимается, а кто умножает познания, тот умножает скорбь. Итак, мы просто хотели бы заметить, что российские и европейские демографические тенденции совпадают уже не 40 лет, а гораздо больше. Вовсе не для того, чтобы умножить скорбь авторов первой Демографической доктрины в ее втором варианте, а исключительно в целях расширения их познаний, в чем они остро нуждаются, процитируем статью, опубликованную в 1914 году: