Знание-сила, 2009 № 04 (982)

Проблема языка общения — одна из самых важных среди стоящих перед людьми. Мне случалось не раз рассказывать читателям «Знание — сила» об успехах и трудностях в налаживании контакта между нами и вычислительными машинами[8] и, что очень похоже, но еще сложнее, между зрячими и слышащими людьми и людьми, с рождения лишенными зрения и слуха[9]. Мы знаем теперь, что язык — это орудие, созданное человеком, чтобы увеличить свои шансы выживания под давлением требований эволюции. Это очень походит на возникновение теплокровности в те времена, когда при понижении температуры воздуха гигантские холоднокровные животные становились совершенно беспомощными неподвижными сонными глыбами. Эволюция всегда поддерживает новые устройства, которые отвечают новым требованиям среды. Сегодняшнее требование — это необходимость для широкой публики знать и понимать научные проблемы и достижения, а для самих ученых — быть в курсе работ коллег в смежных и далеких областях науки. Следовательно, всякое движение и усилие, направленные в эту сторону, встретят мощную поддержку на наивысшем возможном — эволюционном — уровне.

Несколько десятилетий назад Бернард Шоу подметил, что «специалист — это человек, который знает все ни о чем». С тех пор процесс специализации в науке развивался с чудовищной скоростью, и сегодня исследователи «Вавилонская башня». Питер Брейгель все больше и больше ограничивают себя все более тесными рамками одного узкого направления в науке, и в результате пользуются все более специализированными языками, понятными лишь крайне узкому кругу лиц. Но действительно ли эта тенденция опасна для общества? Зачем нам вообще нужны сегодня энциклопедисты? Не является ли идеальным ученым тот, кто никогда не отклоняется в своих исследованиях от раз и навсегда выбранного направления и не тратит свое время на что-либо, не связанное непосредственно с его работой? И что такого особого в разнообразии языков? Почему так трудно переводить с одного из них на другой, сохраняя при этом полноту смысла, настроения, ритм и другие, почти эфемерные, но очень важные ингредиенты разговорного или даже письменного языка? Потому что язык — это в первую очередь способ мышления, думания и только потом — средство общения, коммуникативное орудие. Нашей задачей — задачей научной журналистики — является транспонирование с языка науки на язык простого человека. Это много сложнее, чем переводить, скажем, с английского на русский, потому что негде взять нужные словари или учебники грамматики, или даже азбуку.

«Вавилонская башня». Питер Брейгель

Но и это не все, что нам нужно сделать.

На рисунке в наиболее упрощенной форме показан процесс получения знаний. Для тех, кто знаком с биологической концепцией трофических (то есть пищевых) цепей, схема будет выглядеть знакомой. Продуценты, консументы и редуценты действуют на сцене жизни (заяц ест траву, он поедаем лисой, которую разрывает волк, отходы возвращаются в почву, удобряя ее для получения новой травы) «Жук ел траву, жука клевала птица, хорек пил мозг из птичьей головы» (Николай Заболоцкий).

Нас окружает Океан Истины, состоящий из бесчисленных фактов, событий и бесконечного числа их комбинаций. Это Уровень Первый. Мы можем видеть, слышать, обонять и осязать так много проявлений устройства Природы, как мы того хотим. Интеллектуальной пищи всегда сколько угодно, но, к сожалению, прав был Эйнштейн, когда заметил, что «Господь Бог изощрен, но не злонамерен». Природа, или Бог, или Высшая Сила, или все что угодно еще, никак не помогает нам познавать тайны Вселенной, но и нисколько не препятствует нам в этом стремлении. Мы словно слышим: «Кушайте на здоровье, все на столе». Но мы не можем есть эту пищу. Факты слишком часто противоречат друг другу, многие явления кажутся необъяснимыми, а общая картина происходящего вокруг представляется расплывчатой и неясной.

Особые группы агентов, или устройств, или орудий, называемые «Учеными», предназначены трансформировать определенные факты и явления, различные для каждой из групп, в знания. Они — физики, биологи, химики, психологи и так далее, и все они образуют Уровень Второй. Они поглощают Истину, кислород воздуха, зарплату и, как и все другие люди, выделяют углекислый газ, но вдобавок они производят новые сведения, по-прежнему несъедобные для всех, кроме самих ученых, которые их произвели, и их ближайших коллег из той же группы. Эти сведения — своего рода когнитивные аминокислоты — составляют Уровень Третий.

Над ними расположен Уровень Четвертый — и это Научные Журналисты. Они способны переварить то, что производят ученые различных групп и преобразовать эту интеллектуальную пищу в нечто, съедобное для ВСЕХ ученых, и не только для них, но и для просто людей, составляющих Уровень Пятый.