Знание-сила, 2009 № 05 (983)

В модели Алана Вайсмана из Аризонского университета природе дан шанс взять реванш. Непонятно, правда, что стерло нас с карты мироздания, оставив — как после взрыва нейтронной бомбы — в целости и сохранности города. Но вот, что бы ни говорили критики книги, им не поспорить с геологической «сермяжной правдой жизни». Это произошло.

Воистину, Боже, сбылась мечта радикальных экологов! — нас больше нет. «Что ужасного в цветущей пустыне без нас?» — не раз восклицали они. Освободившись от ига человека, Земля заживет своей простой и счастливой жизнью. На улицах мегаполисов все стихнет, в полях повыведутся пахари, а в лесах и степях — охотники, прореживавшие стада слонов, оленей или бизонов. Заводские дымоходы перестанут чадить, машины — монотонно мчаться, и даже ни один бурый медведь не пристроится к брошенной Трубе, чтобы покачать взад-вперед нефть.

Конечно, в задаче «Мир без нас» Вайсман определенно выбрал самые терпимые условия (если эти слова можно отнести к вымиранию гоминидов). Никакой атомной войны, никаких инфернальных метеоритов. Вероятность такого некатастрофичного исчезновения человека, стоит заметить, все же мала, но придется принять правила игры, чтобы понять, насколько бренно все, чем мы гордимся, и насколько неожиданный след на Земле мы оставили. Итак, все технические достижения цивилизации остаются на своих местах — просто они не будут никому принадлежать, кроме играющейся с ними природы. Однако от ее игр не поздоровится ничему.

Природа, по Вайсману, предстает пред нами больным, у которого есть надежда исцелиться, только когда его оставят в покое. Такой «мертвецкий покой» и сейчас можно застать, например, в демилитаризованной зоне, разделяющей две Кореи, или в зоне Чернобыльской. А если заглянуть в прошлое, можно вспомнить заброшенные селения, погибшие города, выжженные земли. Всякий раз руины «культурного» уступали неистовому напору «биологического». Леса и пустоши быстро завладевали тем, от чего отказался человек. Природа умеет брать у нас реванш, стоит лишь дать слабину — покинуть какую-то территорию.

Эту тенденцию Вайсман воплотил во всемирном масштабе.

Все в наших руках?

Конечно, для многих людей невыносима сама мысль о том, что человечество когда-нибудь должно исчезнуть, хотя назвать несбыточным это предположение не может никто. До сих пор любой вид растений или животных — и Homo sapiens вряд ли представит собой исключение — населял нашу планету строго определенное время, в геологическом отношении не очень большое (что геологии планеты какие-то миллионы и десятки миллионов лет — даже не вершина айсберга, а крупица, отколовшаяся от него!).

Гибель того или иного биологического вида часто наступает внезапно, происходит катастрофически (см. «З-С», 7/07). В других случаях обреченный вид постепенно оттесняется более удачливыми и приспособленными к жизни конкурентами и постепенно вымирает, как происходит на наших глазах со многими видами крупных млекопитающих — от тигров и бонобо до коал и панд.

Сегодня человечество как будто переживает стремительный подъем, необычайно экстенсивный период развития. Всего за пару столетий наша популяция, несмотря на регулярные позывы к самоистреблению — мировые войны, — возросла в шесть раз. Ее численность превысила шесть с половиной миллиардов человек. Однако этот рост не может продолжаться не то что вечно — даже сравнительно долго.

Для такой небольшой планеты, как Земля, нас слишком много. Для природы мы стали непосильным бременем. Наши города мертвенными пятнами покрывают поверхность живой планеты, словно расширяющаяся опухоль. А ведь природа тоже имеет свои потребности. Забывая об этом, мы роем яму себе (а не только юбилейную скважину), мы пилим — сами поймем что (а не только распиливаем сиюминутную прибыль, отхваченную от «общего пирога» природы). Так не будет ли — под действием одних лишь естественных факторов — численность человечества сокращаться, приходя в равновесие с потребностями окружающего нас мира? И не туда ли клонится «градиент посягательств» эволюции?

Катастрофы неизбежны. Мы сами успешно подготавливаем их, уничтожая окружающую среду (см. «З-С», 1–2/07) или припасая атомное оружие (см. «З-С», 5/06). Закон «чеховского ружья» еще никто не отменял, тем более что он относится прежде всего к драматургии жизни. А ведь может произойти и космическая катастрофа (см. «З-С», 2/05) или род человеческий деградирует, тихо вымрет, подобно многим малым народам, — и тогда судьба этих капель, словно в трагифарсе, отразится в судьбе Океана под названием «человечество».

Что же произойдет с планетой после нашего вымирания? Какой геологический след мы оставим на лице Земли? Что станется с памятниками нашей инженерной мысли и хозяйственной деятельности? Что подлинно мы сотворили на ее тверди и посреди ее вод?

Халтура от «Down-строй»