Знание-сила, 2014 № 07 (1045)

Двигатель НК-33 для Н-1 создавался в Куйбышеве (Самаре), в КБ Генерального конструктора Николая Кузнецова. Наверняка другое о нем скажут вам приверженцы Валентина Глушко, тогда продвигавшего свой «ядовитый» двигатель для ракеты «Протон». Мишин показывает строки из тогдашней монографии Глушко: «Жидкий кислород далеко не лучший окислитель, а жидкий водород никогда не найдет себе практического применения». И предлагает соотнести с глушковской же царь-ракетой «Энергия», слетавшей именно на кислороде и водороде. Но это через двадцать лет, а пока отчаянная борьба часто «под ковром» истощала силы той и другой стороны. Конфликт Королева с Глушко пытался уладить даже сам Хрущев на специальном чаепитии, но ничего не добился, они непримиримо дулись друг на друга. Но это не весь букет. Мишин: «Н-1 делали 500 организаций 26 ведомств. Но из них только десять входили в компетенцию военно-промышленной комиссии. Остальных надо было упрашивать. Никакие постановления Совмина не помогали — задание им часто было не по профилю, поставки срывались. При Королеве, скажем, по десяти пунктам, при мне на порядок больше. Министр с министром не могли договориться, я обходил их, нарываясь нередко на мат…».

Тяговые мощности наших стендов также отставали от американских. Там на фирме фон Брауна я потом своими глазами видел гигантский испытательный стенд ракеты «Сатурн-5», вынесшей к Луне всю программу «Аполлон». Мишин: «Американцы могли у себя на стендах испытывать целый двигательный блок в сборе и без переборки ставить на ракету, отправлять в полет. Мы же испытывали по кускам и думать не смели запустить 30 двигателей первой ступени в полной сборке. Потом притирай их друг к другу на конечном изделии…».

Тут и начинаются драмы. «Мы» все еще хотели обойти американцев с высадкой, пусть одним человеком. Разведав график их экспедиций, который, впрочем, не скрывался, а широко рекламировался, нашу высадку верхи уже назначили на… третий квартал 1968 года. Как говорится, обойти под самым носом. «Ну, в крайнем случае на четвертый», — говорит мне многострадальный Мишин. При том, что первые испытания Н-1 провели только 21 февраля 1969-го. Чуете? Меньше, чем за полгода до армстронговского десанта, при том, что за месяц до этого (декабрь-68) «Аполлон-8» с тремя астронавтами успешно облетел Луну, помахав нашим черепашкам. И что же с испытаниями? Мишин: «Пожар в хвостовом отсеке выключил двигатель на 70-й секунде. Я вышел из бункера — она еще летела… Второй пуск — 3 июля 1970 года» (к этому моменту американцы уже дважды высаживались на Селене). «Снова авария, взрыв кислородного насоса при выходе на режим. Разнесло стартовый комплекс… Третий — 27 июля 1971 года…» (американцы летят на четвертую высадку, причем при одном аварийном полете везучего «Аполлона-13»). «Из-за неучтенного газодинамического момента возникло вращение вдоль оси… Но все двигатели впервые работали. Хотя бы семь секунд. Четвертый пуск — 23 ноября 1972-го…» (за неделю до шестого, финального, десантного полета «Аполлона-17»). «Я был в больнице, пуском руководил Б.Е. Черток. И он оказался удачливей — двигатели отработали 107 секунд. Взрыв в хвостовом отсеке случился уже после перехода на конечную ступень тяги, в конце активного участка первой ступени. Еще бы чуть-чуть…». Эта Н-1Ф несла уже и лунный корабль, и лунный модуль, добравшиеся лишь до высоты 40 километров. «Удружил», разрушившись, насос окислителя двигателя № 4…

Ракета «Энергия»