Знать

- Люди прибывают, им нужно помещение. В новом офисе хорошо, но постоянные перебои с водой и электричеством. Тепла нет...

- Что поделать. - Карп Наумович махнул руками в театральном жесте. - Поломки, ремонты. Зимой это часто бывает, городские службы делают все возможное.

Они и вправду делали все возможное, чтобы аварии случались чаще, а устранение длилось как можно дольше.

- Пожалуй, пойду, - засобирался профессор.

Он только сейчас понял, что сидит в верхней одежде, а от заснеженных ботинок на полу расплывается лужа. Ее вид окончательно сконфузил Николая Вальтеровича - нагадил в помещении, как шелудивый пес. Вскочил и, поджав хвост, метнулся к двери.

- Погодите, - удивился спешке Несусвет, - вам нужно подписать договор о выделении средств ИНЯДу. Второй транш пойдет завтра. Соберитесь, Николай Вальтерович, вы сам не свой.

- Я же не могу подписывать...

- Почему? Сегодня трудовой коллектив заключил с вами новый договор на год, с повышением зарплаты. Вы снова директор. Кстати, это не мешает вам по-прежнему состоять в знати. - Несусвет подмигнул. - Вы же гонимый властью и претерпевающий от нее.

Он подал Бронскому авторучку и с деланой задумчивостью добавил:

- А третий транш будет, как только примем захватчиков ИНЯДа и их главаря.

Подписать...

Превозмогая непослушание ног, Бронский приковылял к столу, взял ручку с золоченым пером и долго примерялся к бумаге. Орудие норовило выпасть, но профессор совладал с нервами и поставил размашистую закорючку.

Развернулся и опрометью пошел на выход.

- Нужно на всех страницах, - ударил в спину голос Карпа Наумовича.

Бронский остановился, перевел дыхание и повернулся по-строевому, на пятке.

Четким шагом приблизился к подносу, хватанул чаю, прямо из пиалы заел текучим медом и решительно двинулся обратно на передовую.

- Ein Mann sterben kann... а одной не миновать.

Бумаги подписывал чуть ли не с закрытыми глазами. Так в детском саду едят манную кашу с комочками - полезную, но невкусную...

...Всю дорогу в автобусе до ИНЯДа Бронский представлял, как деньги придут на счет, он обналичит их, бросит в лицо Несусвету и его помощнику с воровской внешностью. Сгребет - и в рожу! Потому что нечестно доводить институт до обнищания, а потом пользоваться директором, как проституткой, которая мечтает: потерплю немного, заработаю и заживу по-человечески.

Выйдя из автобуса на конечной, Николай Вальтерович преодолел полосу препятствий из снежных брустверов, талой воды и дорожной грязи. Пробрался к входу в институт, перебежкой миновал двери бухгалтерии, юркнул в кабинет. Отдышался, глядя на узорчатые замороженные стекла. Изо рта шел пар - с декабря институт отключили от отопления. Половину сотрудников пришлось уволить в первую волну реформ, еще четверть - во вторую. Часть уволилась сама, устав тратить зарплату на простуду. Осталась кучка, которой некуда бежать.

Николай Вальтерович достал из шкафа бутылку и стакан. Дунул в него, налил половину.

Выпил.

Жизнь стала чуточку проще, пейзаж за окном прояснился, несмотря на ранние сумерки. Желание бросаться деньгами в чиновников показалось забавным.

Три человека вышагивают по тротуару - широко, чтобы "случайно" толкнуть прохожего. Из-под затертых курток к земле стремятся спортивные штаны, обрываясь у лодыжек кроссовками.

Трое идут в тишине, сплевывая и дымя сигаретами.

- Эй, мужик, стой! Дай позвонить. Не ломайся, я только посмотрю. Нормальный аппарат. Мужик, слушай. - Главный из трех, Тоша Гвоздь, достает бумажку и читает: - Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катеров.

- Катетов, - поправляет дядя в дубленке.

- Ты, короче, не умничай. А телефон твой я забираю. Как чего? Нравится он мне.

Прохожий пытается вернуть телефон, получает несколько ударов и лежит на снегу.

- А ты с какого района? А тут что делаешь? А знаешь, что дельфин - это не рыба, а млекопитающееся? А мне пофиг, что "-щее". Шапка у тебя хорошая. Дай примерить.

На декабрьском ветру холодно старичку идти домой без шапки. Ничего, добредет, болезный.

- Пацаны, закурить есть? - задает риторический вопрос Тоша. - А чего так дерзко разговариваете? Стоять, мы вас не отпускали.

Из трех таких же по возрасту пацанов вперед выходит один - в ярком, при свете луны, пуховике и джинсах с низкой "мотней". На ногах - стилизованные сапоги-кеды. На голове - теплая бейсболка, сдвинутая козырьком на бок.

Двое остаются сзади - хлипкие отличники.

- Ну, чего ты хотел? - спрашивает мелкий у спортивной троицы.

- Во-первых, - Тоша морщится, вспоминая наскоро заученный текст, - это... Плутон больше не планета на солнечной системе.

Бейсболка кивает. Бежать бы ее хозяину, но он стоит, не чувствуя угрозы.

Сейчас научим уважать силу.

- Во-вторых, я смотрю у тебя плейер нормальный. Дай послушаю.

Без тени смущения пацан снимает наушники, достает коробочку и протягивает. Гвоздь принимает дар и хочет натянуть малому козырек на лоб, но бейсболка выскальзывает.

- Ну все, чешите отсюда, - приказывает Тоша.

- Ты же послушать хотел? Послушай и верни.

Спортивная тройка регочет. Чокнутый попался, на голову слабый.

- Чеши, говорю.