Знатная леди

– Нет, пока что нет, – ответил молодой человек, – но меня не удивит, если он поступит так в ближайшее время. Впрочем, я надеюсь, что это не в его власти, учитывая условия акта установления доверительной собственности, составленного моим дедушкой. В то время я не придал этому особого значения, хотя и подписал какие-то бумаги, но отец грозится перестать выплачивать мне содержание, заодно отказываясь выплатить мои долги в Бате, если я немедленно не вернусь в Чартли! Я… я и представить себе не мог, что он способен на такое! Говорю вам, у меня буквально открылись глаза. Он всегда казался мне… лучшим из отцов и… самым внимательным и чутким, так что могу вам признаться, это больно меня ранило! Но будь я проклят, если приползу обратно в Чартли, поджав хвост, словно натворил что-то непотребное, чего не было и в помине!

– Действительно, все это очень странно, – согласилась мисс Уичвуд. – Но должно же быть этому какое-то объяснение! Давайте прогуляемся до Гей-стрит, пока Лусилла не замерзла окончательно, и вы поделитесь с нами своими соображениями о том, почему ваш отец выдвинул подобный ультиматум.

Ниниан согласился, пристроился между ними, и они двинулись дальше. Молодой человек сообщил, что лорд Айверли, подобно миссис Эмбер, решил умыть руки в истории с Лусиллой, чье поведение показало ему, что она недостойна быть принятой в их семью, поскольку лишена чувства приличия, скромности и деликатности – словом, она безнадежно уронила себя в его глазах.

Проигнорировав возмущенное сопение Лусиллы, он закончил свое повествование словами:

– И вот теперь он запрещает мне видеться с ней и требует, чтобы я немедленно вернулся в Чартли под угрозой его сильнейшего неудовольствия. Можно подумать, это не он виноват в том, что она сбежала из дому! А ведь так оно и было! Клянусь богом, мисс Уичвуд, его письмо привело меня в такую ярость, что я готов немедленно жениться на Лусилле!

Лусилла, с негодованием выслушавшая его речь, с горячностью воскликнула:

– Он получит по заслугам, если ты это сделаешь! Но, на мой взгляд, ты должен просто забыть об этом письме. Потому что оба мы не хотим этого брака и даже если бы и хотели, то не думаю, что мой дядя даст на него свое согласие. А я не могу выйти замуж без его благословения, разве что сбежать за границу, на что я никогда не соглашусь, даже ради того, за кого захотела бы выйти замуж. Это было бы непростительно с моей стороны, не так ли, мадам?

– Да, безусловно, – согласилась мисс Уичвуд. – Кроме того, вы оба сожалели бы о своем поступке до конца жизни.

– Я все понимаю и, в общем-то, не собирался предпринимать ничего подобного, – проворчал Ниниан. – Тем не менее я скорее согласился бы соединиться с тобой узами брака, чем безропотно подчиниться столь безумному приказу, честное слово!

К облегчению мисс Уичвуд, Лусилла спокойно отнеслась к его словам. Она сказала:

– Должна признаться, такое требование действительно способно довести до отчаяния кого угодно. Оно было бы несправедливым даже по отношению к непочтительному сыну, а ведь ты совсем не такой. А самое удивительное заключается в том, что он не поднимал шума даже тогда, когда ты пытался посвататься к той дамочке в Лондоне, а уж она-то не подходила тебе куда больше, чем я, не так ли?

Он одарил ее гневным взглядом.

– Вот что я тебе скажу, Люси. Пора бы тебе уже научиться держать язык за зубами! Кроме того, ты ничего не знаешь об этом. Я вовсе не пытался посвататься к ней. Это был простой флирт. Холостяцкая прихоть! Тебе этого не понять, но можешь быть уверена, что отец меня понял.

– Что ж, если он понял тебя тогда, почему не понимает сейчас? – резонно возразила Лусилла. – Это представляется мне полным идиотизмом!

– А мне кажется, – вмешалась мисс Уичвуд, – что лорд Айверли написал вам, пребывая в таком гневе, что не задумывался о том, какое действие окажет на вас, Ниниан, его несдержанное письмо. Осмелюсь предположить, что сейчас он уже сожалеет о нем. Я уверена, для него стало шоком, когда он понял, что поссорился с вами, поскольку, полагаю, такого не случалось раньше. А еще я не сомневаюсь в том, что, хотя он может и не признаться себе в этом, ваш отец понимает, что был неправ в этой истории с Лусиллой. После того, как ему много лет потакали во всем, – ведь он долгие годы поступал по-своему, не считаясь ни с кем, – он, естественно, впал в бешенство, впервые столкнувшись с сопротивлением, тем более с вашей стороны, мой мальчик! Вы сами говорили нам, что расстались с ним со скандалом, и я полагаю, он был уязвлен…