Зодчие Москвы XX век. Книга 2

Предполагаемые к строительству высотные здания рассматривались как средство создания пространственной целостности города и в то же время не могли не внести существенной корректировки в Генеральный план 1935 г., который все еще считался действующим. Встал вопрос о разработке нового Генерального плана.

В 1949 г. Совет Министров СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «О разработке нового Генерального плана реконструкции Москвы».

Подводя итоги реализации Генерального плана 1935 г., архитектор Н. X. Поляков писал: «Только за пять лет... с 1935 по 1940 г., было построено 500 семи-девятиэтажных домов с жилой площадью 1800 тыс. м², 379 новых школ, большое количество лечебных и культурно-просветительных учреждений. В течение двух лет, с 1936 по 1938 г., было возведено 10 крупных мостов через Москву-реку и Обводной канал... Набережные облицованы гранитом... Широко развернулась реконструкция улицы Горького — главной магистрали Москвы... Вслед за улицей Горького крупными жилыми домами стали обстраиваться Ленинградский проспект, Садовая, Ленинский проспект, Б. Дорогомиловская улица и др.».

Новый Генеральный план, утвержденный в 1952 г., первоначально предполагался к осуществлению в течение 20—25 лет, но в процессе работы срок его действия был определен в 10 лет. Эта сравнительно небольшая временная перспектива делала его сугубо деловым, рабочим документом, нацеленным на осуществление строго конкретных задач. Оставляя незыблемыми градостроительные принципы плана 1935 г., он корректировал их применительно к условиям послевоенного времени, и прежде всего к решению социально острой проблемы тех лет — жилищной.

Ее решение средствами профессии рассматривалось на разных уровнях: создания новой методологии проектирования, организации новых методов строительства и в данном случае — Генерального плана.

Уже обладая целым рядом весьма значительных аналитических разработок в области массового жилищного строительства и наличием некоторого числа предприятий быстро развивающейся промышленности сборного железобетона, градостроители предложили стратегическое направление решения жилищной проблемы — освоение новых городских территорий средствами массового домостроения. Отсюда закономерен экспериментальный характер генплана 1952 г., поскольку одним из его важнейших положений становилась проверка на практике реальной «работоспособности» новых методов строительства.

Так в структуру города вошли район Песчаных улиц, Юго-Запад, Черемушки, Кузьминки и т. д.

Важным направлением развития Москвы, заявленным в генплане 1952 г., было завершение магистралей, площадей и ансамблей, начатых в довоенные годы. Организационно это вылилось в восстановление в 1951—1952 гг. магистральных мастерских, объединенных в институт Моспроект. Работа в рамках магистральных мастерских создала предпосылки для комплексного проектирования основных московских магистралей и отдельных районов. Возглавили магистральные мастерские ведущие московские зодчие. К. С. Алабян руководил застройкой Ленинградского шоссе (ныне Ленинградский просп.), А. В. Власов — Юго-Западного района, М. В. Посохин — Красной Пресни, М. И. Синявский — Симоновской набережной и т. д.

Однако теперь понимание застройки магистрали несколько изменилось по сравнению с проектами 1935 г.

«Жилищное строительство Москвы довоенного периода,— писал А. М. Зальцман,— характерно тем, что оно было связано с реконструкцией ее крупнейших магистралей. И в настоящее время оно продолжает эту основную градостроительную линию. Новые жилые дома возводятся по фронту набережных, основных площадей и улиц столицы.

Вместе с тем, наряду с фронтальной застройкой, в послевоенном жилищном строительстве Москвы получает широкое распространение и глубинная, охватывающая территории целых кварталов и районов».

Проблема застройки магистралей в ее новой пространственной трактовке вновь привела к острой постановке проблемы ансамбля. При этом каждый мастер приходил к ней своим путем, обусловленным особенностями его мышления и профессиональной специализации. Так, тот же А. М. Зальцман, занимавшийся проблемой типизации жилищного строительства, выводил «формулу» организации ансамбля из комплексной застройки квартала типовыми секциями. Для Г. А. Захарова был характерен другой подход — ориентация на классическую архитектуру, страстным поклонником и знатоком которой он был. Анализируя практику застройки Москвы с точки зрения достижения ансамблевой целостности, Г. А. Захаров писал: «Этой согласованности (классического ансамбля) нет в наших ансамблях по застройке улиц и площадей... К нам полностью должен быть отнесен упрек, что мы не город строим, а строим в городе... Решение проблемы ансамблевой архитектуры города начинается не с фасада, а с секции, с плана жилых домов, составляющих основную застройку города».

Совсем с иных позиций — с невозможности подражать «пусть даже самым лучшим архитектурным образцам» — рассматривал проблему ансамбля В. С. Андреев. Задавая себе вопрос, почему многие проектные предложения середины 1930-х гг. остались на бумаге, он отвечал: