Зодчий

Военачальники поднялись и разошлись к своим людям. Слуги убрали ковры, свернули шелковые одеяла и погрузили на арбы. Вскоре бескрайняя степь запестрела фигурами всадников. Нукеры оседлали для Улугбека гнедого по кличке Йульбарс. Это был могучий, но поджарый конь с широкой грудью. Йульбарс и впрямь чем-то напоминал тигра. И даже утверждали, будто ноги его похожи на тяжелые тигровые лапы. Он не мог спокойно стоять на месте, грыз удила, рыл землю копытом. Редкий конь мог сравниться с Йульбарсом. В бою он обычно становился на дыбы, напирал грудью на коня противника, кусал его. «Прыгает, как тигр», — удивлялись люди. Никогда Йульбарс не наступал на распростертого на земле человека, боясь сбросить своего хозяина. Знатоки клялись, что цена такому коню не менее десяти тысяч золотых таньга. Когда Улугбек взошел на самаркандский трон, йульбарса привел ему в дар бухарский бек. Конь был обучен для сражений и походов. Был у Улугбека и второй конь, по кличке «Белый голубь». Этот предназначался для торжественных случаев. Белоснежный красавец с густой и пышной гривой и важной поступью. После боя Улугбек гарцевал на нем перед рядами побежденных, стоявших со склоненными головами.

Все глядели, как молодой царевич садится на коня. И как только он вскочил в седло, бесчисленное войско, огибая реку, двинулось к Канибадаму. А Белого голубя вел в поводу чуть позади один из воинов Якуббека.

Большое войско, разделившись на три части, двинулось степью вдоль берега прямо на Канибадам, не сворачивая к Кукчаку. Когда Канибадам остался позади, солнце стояло уже в зените. Как и предсказал Мухаммад Аргун, на востоке поднялось облако пыли.

— Что это? — спросил Улугбек скакавшего рядом Якуббека. — Не стадо ли?

— Надо полагать, стадо, ваше высочество, — ответил Якуббек.

— Вовсе нет, — возразил Мухаммад Аргун, — Это войско Ахмада-мирзы.

— Точно так, — подтвердил остробородый невзрачный и худой человек, глянув на царевича.

— Ошибаетесь, — улыбнулся Улугбек, — все же это стадо. Якуббек совершенно прав. Пусть зоркие воины поглядят сами, это же стадо!

Мухаммад Аргун догадался, что царевич шутит. И прекрасно он понимает, что пыль подняло войско противника. Улугбек скакал на своем Йульбарсе, и улыбался, вселяя в души воинов отвагу и мужество.

— Ясно… — протянул Аргун.

— Ну, а раз всем ясно, скачите немедля к господину Шаху Малику-тархану, пусть начинает — его ход. Вперед на стадо!

Мухаммад Аргун стегнул коня, спеша передать приказ царевича. Через минуту войско Ибрагима Дулдая, подняв огромное облако пыли, с криком и гиканьем ринулось в атаку на ферганцев. И еще через минуту начался хаос: ржали кони, свистели сабли, степь огласилась криками, ревом, воем. Кони вставали на дыбы, мечи сверкали в лучах солнца. Будто в водовороте, смешались люди в кровопролитном бою. Никто не обращал внимания на свалившихся наземь, раненые кони в страхе метались среди людей. По знаку царевича Мухаммад Аргун поскакал к Амиру Давуду Барласу, с тревогой следившему за царевичем из-за холма. Увидев скачущего Аргуна, он со своими воинами ринулся в бой. И вслед за ним сам царевич с Якуббеком присоединились к атакующим с левого фланга.

Ахмад мирза, приведший большое войско, вот уже полтора часа наблюдал за боем. Он понял, что терпит поражение. Если сражение продлится еще час, не останется в живых ни одного его человека. Собрав с десяток воинов, Ахмад пустился наутек. Около ста всадников поскакали вслед за ним. Ибрагим Дулдай, начавший атаку, с сотней нукеров бросился за Ахмадом. Ферганцы, поняв, что их военачальники покидают поле Соя, разбежались кто куда. Многие соскакивали с коней и бросали оружие.

Ахмад мчался не в сторону Хоканда, а прямо к Ашту. Но Ибрагим Дулдай все же настиг его.

Войско, разделенное на три части, снова объединилось и двинулось в сторону Хоканда…