Читаем Зойкина квартира полностью

Г а н д з а л и н. Моя не мозет сицас идти, я тибе дам лекалство.

М а н ю ш к а. Нет, уж ты сам пойди, при них распусти, а то говорят, что ты у себя жидко делаешь.

Х е р у в и м. Сто? Молфий?

Гандзалин говорит что-то по-китайски. Херувим отвечает по-китайски.

Г а н д з а л и н. Мануска, он пойдет, сделаит сто нада.

М а н ю ш к а. А он умеет?

Г а н д з а л и н. Умеит, не бойси. (Достает из угла коробочку, дает ее Херувиму, говорит по-китайски.)

Х е р у в и м. Сто ты усись меня? Идем, деуска.

Г а н д з а л и н (Херувиму). Ты пирилицно сибя веди, пяти рубли приноси. Ты смотли!

Х е р у в и м. Сто муциси бедни китайси!

М а н ю ш к а. Что ты его бранишь? Он тихий, как херувимчик!

Г а н д з а л и н. Он херувимцик, бандит!

М а н ю ш к а. Ну, прощай, Газолин!

Г а н д з а л и н. До свидания, Мануска! А када за меня замус пойдесь?

М а н ю ш к а. Ишь! Разве я тебе обещала?

Г а н д з а л и н. А, Мануска! А кто говорил?

М а н ю ш к а. Ручку поцелуй даме, а в губы не лезь! Идем! (Выходит с Херувимом.)

Г а н д з а л и н. Хоросая деуска Мануска! Вкусная деуска Мануска! (Напевает грустно по-китайски.)

Гаснет лампочка и спиртовка. Тьма. Прачечная исчезает. Появляется спальня, гостиная и передняя Зои. В спальне — А б о л ь я н и н о в,  Х е р у в и м  и  З о я. Херувим гасит спиртовку. Абольянинов застегивает манжету, поправляет рукав, оживает.

А б о л ь я н и н о в (Херувиму). Сколько тебе следует, любезный китаец?

Х е р у в и м. Семи рубли.

З о я. Почему семь, а не пять? Разбойники!

А б о л ь я н и н о в. Пусть, Зоя, пусть! Он достойный китаец! (Хлопает себя по карманам.)

З о я. Я заплачу, Павлик, погодите. (Дает деньги Херувиму.)

Х е р у в и м. Спасиби…

А б о л ь я н и н о в. Обратите, Зоя, внимание, как он улыбается! Совершенный херувим! Талантливый китаец!..

Х е р у в и м. Таланта мала-мала… (Интимно.) Хоцис, я тибе каздый день пироносить буду? Ты Гандзалин не говоли… Все имеим — молфий, спилт… Хоцись, красивый рисовать будем? (Открывает грудь, показывает татуировку — дракон, становится странен и страшен.)

А б о л ь я н и н о в. Поразительно! Зойка, посмотрите!

З о я. Какой ужас! Ты сам это делал?

Х е р у в и м. Сама. В Санхае делал.

А б о л ь я н и н о в. Слушай, мой Херувим, ты можешь к нам приходить каждый день? Я нездоров, мне нужно лечиться морфием. Ты будешь приготовлять раствор, идет?

Х е р у в и м. Идет.

З о я. Павлик, осторожнее, может быть, это какой-нибудь бродяга.

А б о л ь я н и н о в. Что вы, нет!.. У него на лице написано, что он добродетельный человек из Китая. Ты не партийный, послушай, китаец?

Х е р у в и м. Мы белие стираем.

З о я. Белье? Ты приходи через час, я с тобой условлюсь, будешь гладить у меня для мастерской.

Х е р у в и м. Ладано…

З о я. Манюшка, проводи китайца!

М а н ю ш к а (появилась). Пожалте. (Идет с Херувимом в переднюю.)

Абольянинов открывает штору в спальне, и показывается вечер над Москвой. Первые огни. Шум — глуше. Голос начал: «Напоминают мне оне…» — и угас.

Х е р у в и м (в передней). До свидани, Мануска, я церез цас приходить буду. Я, Мануска, каздый день приходить буду, я Абольяну на слузбу поступил.

М а н ю ш к а. На какую службу?

Х е р у в и м. Лекалство пироносить буду. Поцелуй меня, Мануска!

М а н ю ш к а. Обойдется, пожалте… (Открывает дверь.)

Х е р у в и м (таинственно). Я када богатый буду, ты миня целовать будиси. Богатый, красивый…

М а н ю ш к а. Иди, иди с Богом…

Херувим уходит.

М а н ю ш к а. До чего оригинальный!

А б о л ь я н и н о в (у окна в спальне). «Напоминают мне оне…»

З о я. Павлик, я достала бумагу. (Пауза.) Граф, что же вы не отвечаете даме?

А б о л ь я н и н о в. Простите, задумался. Пожалуйста, не называйте меня графом.

З о я. Почему?

А б о л ь я н и н о в. Сегодня приходит какой-то в охотничьих сапогах, говорит: «Вы — бывший граф»…

З о я. Ну?

А б о л ь я н и н о в. Бросил окурок на ковер… Я поехал к вам, еду в трамвае мимо зоологического и вижу надпись: «Демонстрируется бывшая курица». Спрашиваю у сторожа: а кто она теперь? Он отвечает: «Теперь она петух» {1}. Ничего не понимаю…

З о я. Ах, Павлик, Павлик… (Пауза.) Ну, Павлик, отвечайте решительно, согласны ли вы на (шепотом) предприятие?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пигмалион. Кандида. Смуглая леди сонетов
Пигмалион. Кандида. Смуглая леди сонетов

В сборник вошли три пьесы Бернарда Шоу. Среди них самая знаменитая – «Пигмалион» (1912), по которой снято множество фильмов и поставлен легендарный бродвейский мюзикл «Моя прекрасная леди». В основе сюжета – древнегреческий миф о том, как скульптор старается оживить созданную им прекрасную статую. А герой пьесы Шоу из простой цветочницы за 6 месяцев пытается сделать утонченную аристократку. «Пигмалион» – это насмешка над поклонниками «голубой крови»… каждая моя пьеса была камнем, который я бросал в окна викторианского благополучия», – говорил Шоу. В 1977 г. по этой пьесе был поставлен фильм-балет с Е. Максимовой и М. Лиепой. «Пигмалион» и сейчас с успехом идет в театрах всего мира.Также в издание включены пьеса «Кандида» (1895) – о том непонятном и загадочном, не поддающемся рациональному объяснению, за что женщина может любить мужчину; и «Смуглая леди сонетов» (1910) – своеобразная инсценировка скрытого сюжета шекспировских сонетов.

Бернард Шоу

Драматургия
Нежелательный вариант
Нежелательный вариант

«…Что такое государственный раб? Во-первых, он прикреплен к месту и не может уехать оттуда, где живет. Не только из государства, но даже город сменить! – везде прописка, проверка, разрешение. Во-вторых, он может работать только на государство, и от государства получать средства на жизнь: работа на себя или на частное лицо запрещена, земля, завод, корабль – всё, всё принадлежит государству. В-третьих, за уклонение от работы его суют на каторгу и заставляют работать на государство под автоматом. В-четвертых, если он придумал, как делать что-то больше, легче и лучше, ему все равно не платят больше, а платят столько же, а все произведенное им государство объявляет своей собственностью. Клад, изобретение, сверхплановая продукция, сама судьба – все принадлежит государству! А рабу бросается на пропитание, чтоб не подох слишком быстро. А теперь вы ждете от меня благодарности за такое государство?…»

Михаил Иосифович Веллер

Драматургия / Стихи и поэзия