Золоченая цепь

И шума тоже — оглушительных ударов грома, когда Главный Разрушитель и его люди пытались обрушить стены, а их защитники отвечали собственным колдовством. Король никогда не слушал разумных советов. Он расхаживал по лагерю на виду у всех, не обращая внимания на летящие стрелы, камни и взрывы магических смесей. Он сводил своих Клинков с ума, подвергая себя такому риску. Они толпились вокруг него словно роящиеся пчелы, пока он с проклятиями не разгонял их, чтобы они дали ему дышать свободно. И все же вышло так, что в то утро, в те несколько критических минут, рядом оказался только один…

Роланд вспомнил, что от него требовалось всего лишь рассказать эту историю Куоррелу, а не переживать ее заново. Он вернулся из того туманного утра, из золотых дней молодости и славных приключений обратно, в холодную грендонскую зиму, в тряскую карету, к позору и отставке. Старик. Год 388-й — и когда успело пройти столько лет?

— Мне просто посчастливилось идти рядом с Королем, когда больше никого из Клинков не оказалось поблизости. Я не знаю почему. Думаю, это тоже было колдовство.

— А мне казалось, наши Узы защищены от действия других заклинаний.

— Мы тоже так считали. И если мятежники так владели колдовскими заклинаниями, непонятно, почему они не нацелили их на самого Короля. Заклинатели из Коллегии так и не смогли объяснить этого, хотя предположили, что мои повторные Узы помогли мне сопротивляться колдовству успешнее, чем остальным. А может, это была просто случайность. Мы шли тогда через болотце и невысокие кусты, так что волей-неволей рассыпались, обходя лужи и тому подобное. Другие отошли дальше, чем им казалось. Мы с Королем заболтались о лошадях, ломясь через кусты, как пара слепых черепах. Что же до того, что произошло на самом деле, — не знаю, честное слово не знаю. Четверо вооруженных мужчин бросились на нас из кустов, — не мужчин, скорее подростков.

Следующее, что я помню, — это то, что я слегка запыхался, кровь на клинке, четыре тела на земле. Потом на крик прибежал коммандер Монпурс. Таких слов ты наверняка не слыхивал! Его Величество посмеялся над ним, спокойный как скала.

Да, это было славное время — время молодости, любви и войны; дни, когда он был простым Клинком Королевской Гвардии и не хотел ничего другого; дни, когда жизнь была прекрасна от рассвета до рассвета.

2

— Ты пропустил любопытную демонстрацию владения мечом, коммандер! — Король забавлялся очевидным смятением своих гвардейцев. — Новая легенда о Дюрандале, полагаю.

— Возьмите его, мой господин! — Монпурс стоял на коленях в грязи, протягивая ему свой меч. — Возьмите меч. Отрубите мою бестолковую голову, если хотите, ибо я…

— Встань! Убери свой меч! Ты не отделаешься так просто… Впрочем, нет, пожалуй, я одолжу его у тебя на минуту.

Ближний труп с грохотом взорвался, разбросав вокруг сучья и камни. Король не обратил на это внимания, хотя несколько комьев земли упали у самых его ног. Речная пойма была испещрена воронками, большая часть которых уже заполнилась водой. Медово-желтые стены Уотерби были разрушены еще сильнее, лишившись половины своих башен; впрочем, это не мешало лучникам оборонявшихся посылать стрелы на такое расстояние. К счастью, не слишком метко. Еще одна стрела вонзилась в землю рядом с Чефни, который подпрыгнул от неожиданности.

Ошарашенный Дюрандаль рассматривал лезвие Харвеста. На нем была свежая кровь, а на земле лежали мертвые тела, но последние минуты словно растворились в размытом мареве прыжков, ударов и оборонительных выпадов. Четверо?

— Из какого ты рода, сэр Дюрандаль?

— Из рода… Роландов, сир. — Он не произносил этого имени уже полтора десятка лет. Ему даже пришлось копаться в памяти, чтобы вспомнить его. Конечно, Король может задавать вопросы, на которые у других нет права, но ради всех духов, что задумал Амброз на этот раз?

Король нахмурился:

— Роланды из Мейшира?

— Кто? О, нет, сир. Из Димпльшира, мелкопоместные дворяне. Мой дед арендует земли у Гудхемского монастыря. — К чему эти расспросы? И почему это Монпурс с такой силой давит на его плечо?

Потом до него дошло: коммандер подсказывает, чтобы он опустился на колени. Так и не поняв до конца в чем дело, он опустился на колено, потом на оба, и только тут его осенило. Ох, нет! Он чувствовал, как холодная грязь пропитывает штанины.

О да! Клинок лег ему на плечо. Потом на другое.

— Встань, барон Роланд Уотербийский!

Он встал. Монпурс стиснул его руку, одновременно обнимая его. Остальные Клинки восторженно возопили и бросились к нему похлопать по спине.

— Мой господин! Я… спасибо, Ваше Величество. Но я не заслужил…

— Заслужил? — взревел Хоэр. — Четыре трупа за несколько секунд, и ты не заслужил? Это мы заслужили, чтобы нас вешали, топили и четвертовали по десять раз на дню!