Золочёные горы

– Черт, – воскликнул он. – Я-то думал, ты благовоспитанная девочка. Славная тихоня. Ангел. Святая Сильви.

– Не надейся! – я затанцевала прочь, разбрызгивая воду.

Джейс погнался за мной, плескаясь. Мы затеяли настоящую войнушку, и игра переросла в целое сражение. Мне захотелось победить его.

Он утянул меня в воду.

– Я с тобой расправлюсь! – крикнула я, бросая в него большие пригоршни речной воды вперемешку с лунным светом. Он плескался и фыркал, потом мы выскочили и вылезли на берег. Вода стекала с нас на землю, мы тяжело дышали, но веселились, как юные жеребцы на поле.

– Пеллетье, – воскликнул он, – ты дикий демон.

Я ощутила тяжесть его оценки: надеялась стать бабочкой, а оказалась демоном. Я выжала промокшую юбку, прилипавшую к ногам, и скрестила руки на груди, не переставая дрожать.

– Ох, ты совсем замерзла, – заметил Джейс. – Сделаем так.

Он прыгнул ко мне и раскинул руки словно ножницы. Мы скакали по берегу, хлопая друг друга, чтобы согреться, и передавали друг другу бутылку, пока та не опустела. Он снял свой сухой пиджак с ветки, куда закинул его перед купанием, и накинул мне на плечи.

– Ты все еще мерзнешь. Бедная Сильви.

– Я не бедная.

У меня есть двадцать долларов.

– Извини. Я не имел в виду… – Слова его выражали не жалость, а доброту, как и пиджак, наброшенный мне на плечи. Молчание повисло над журчащей рекой. Цикады трещали на деревьях. Мои конечности тревожно подрагивали, рядом нависал Джаспер, тяжело дыша. – Сильви? – Он едва коснулся моей щеки пропитанными виски губами.

Я оступилась, чувствуя легкость в голове. Он поймал меня и завернул плотнее в свой пиджак, прижал покрепче к себе и стоял, слушая рокот воды на камнях. Я сглотнула комок и хотела заговорить, но он остановил меня, поцеловав с открытыми глазами, лицо его заливал серебристый свет.

Я мало что знала о мальчиках. О мужчинах. Только правила для дочери Господа: целовать их – путь к опасности. И возможному проклятию. И я выбрала этот путь. Перед глазами все двоилось. Два Джаспера, две реки, две луны. И что я могла поделать со своей слабостью и спиртным, бурлившим в крови? Страх, волнение или что-то другое захватили меня целиком. Всепоглощающе. Так вот как это бывает. Любовь поглотила меня по ошибке, из-за причуды обстоятельств. Романтика и зеленые луга сплели заговор, чтобы превратить меня в дуру этим летом.

– J’espére qu’on va pas se perdre[86], – прошептала я, чуть не плача.

– Что? – переспросил он.

– Не хочу заблудиться.

– Нет-нет, милая. Ты не заблудишься. Я тебя найду.

Я была так счастлива найтись, стоять на берегу в обнимку с Джаспером, словно мы уснули стоя, тихие и мокрые насквозь. Я чувствовала биение его сердца возле шеи, на которой покоилась моя голова.

– Я раньше никого не целовал, – сказал он так, словно случилось чудо.

Огромный дикий орел зарождавшихся чувств расправил крылья в моей груди.

– Я тоже, – призналась я, обхватив его лицо ладонями и поцеловав его чувственно, жарко и самозабвенно. Слова не требовались, и мне наплевать было на самого дьявола: хищный порыв охватил меня. В беспамятстве я ждала гнева Господа – грома небесного, который поразит насмерть бедную пташку.

– Сильви, – он произнес мое имя с изумлением. Мы оба с удивлением проводили руками по щекам друг друга, по плечам, ощущая пальцами гусиную кожу юных дрожащих тел.

– Очень холодно, – сказала я в смятении. – И поздно.

– Нет. Все в порядке. Правда, – он нащупал в кармане пиджака очки. – Вот, – сказал он, водрузив их мне на нос.

– Нет, вот так, – я зацепила их дужками ему за уши, опустив до подбородка.

– Нет, лучше вот так, – он надел их себе на затылок, словно у него сзади были глаза. Прищурился и состроил гримасу. Мы снова залились смехом. Никогда еще столько не смеялась.

– На старт, внимание, бежим назад, – он кивнул головой, давая команду.

Я сорвалась с места и понеслась сквозь серебристые листья прямо в его красивом пиджаке. А он скакал за мной по пятам.

– Сильвер!

Бегала я быстро, ноги у меня были сильные. Я домчалась до лужайки первой, но на просторе он унесся вперед, словно скаковой конь в лунном свете. Он остановился на вершине холма и наблюдал, как я пытаюсь догнать его, запыхавшаяся, но окрыленная. Он обхватил меня рукой за шею, приложил к моим губам палец и, бросая взгляды в сторону дома, прошептал: «Тсс».

Спрятавшись в тени, мы наблюдали за входом. На крыльцо вышла женщина. Это была Инга. Постояла в лунном свете между колоннами. Потом к ней присоединился мужчина – отец Джаспера. Он обнял ее за плечи, а она обхватила рукой его талию. Они стояли и смотрели вверх на сияющие в небе блестки.

Перед крыльцом остановился экипаж, лошади нетерпеливо переминались. Полковник и миссис Боулз вышли на улицу и попрощались с хозяевами. Женщины обнялись, мужчины обменялись рукопожатиями. Голоса их доносились в тишине через лужайку.

– Ваш отчет превосходен, дорогая Инга, – сказал полковник. – Не сомневайтесь, я приступлю к реализации без промедлений.