Золочёные Латунные Кости

Кроме известности за Первый Закон, Морли мог бы прославиться за своё замечание о том, что мир был бы лучше, если бы у нас хватило разума убить честных людей.

Я не мог согласиться с этим, если, конечно, список составлял бы не я.

Принц Руперт решил соответствовать своему имени.

Он сказал:

– Я считаю, что существующий социальный разрыв слишком велик, чтобы преодолеть его даже из самых лучших намерений.

У меня отпала челюсть. Палёная взяла безделушку со своего стола и покрутила в руках.

– Это точно. Перед тем как уехать, не могли бы вы дать нам хоть намёк, почему Генерал Туп и директор Шустер не могут продолжать операцию…

– Стоп. Бывают ситуации… Особые обстоятельства…

Возможно. Но он сам, Туп и Шустер яростно отвергали подобные оправдания. Раньше.

– Если вы желаете неожиданно изменить правила, то должны иметь больше доводов чем: «Потому что я так сказал». Иначе это полный бред. Который вы повторили про себя сто раз.

– Это необходимо для моего брата. Иначе он умрёт. А я не хочу становиться королем.

Что это за чертовщина?

Палёная снова схватила в руки подставку для книг.

Руперт помямлил немного, а затем сказал:

– Ещё больше я не хочу, чтобы мой брат Евгений, или племянник Канса, стал королем. Любой из них станет катастрофой. Как и этот визит. Мне нужно идти.

Я проводил его до двери. До того, как она была за ним закрыта, он сказал мне:

– Держитесь подальше от этого дела, Гаррет.

Его тон не выражал надежды на то, что к его совету прислушаются.

– А ведь здесь всё же оказалась замешана политика, – сказал я Палёной и Каре.

Кара ответила:

– За последние несколько дней принц Руперт смог выяснить только это.

– Согласен. У нас в запасе осталось ещё немного ночи. Я собираюсь сходить поспать. Палёная, как успехи с Покойником?

– Никак. Последний инцидент совершенно измотал его.

Это и ежу понятно.

96

Не смог сразу уснуть, но не потому, что ко мне под одеяло забралась Кара и стала прижиматься. Она вырубилась мгновенно.

Ей немало пришлось потрудиться.

Мой разум искал зацепки, в какой мерзости мог оказаться замешан король, чтобы пытаться защищать злодеев.

Хотя никаких улик пока не нашлось, но я был уверен, что нехорошие парни покупали заключенных работавших на Малом Угрюмом и использовали их для создания сшитых людей. Но мне не хватало воображения понять, для чего это делалось. Сшитые, без внешнего управления, были не агрессивны. Они были не так опасны, как зомби, на которых были похожи.

Я прокрутил в голове несколько раз все нападения. Никаких новых идей не появилось, кроме того, что направление бегства от «Огня и Льда» было не только в сторону Холма, но и через Учебник, по теории в настоящее время стоявший пустым.

Эта мысль заслуживала отдельного рассмотрения. Сюда же вписывалось разграбление склада в Квартале Эльфов.

Не потому ли люди с Холма вели себя так осторожно, что король впутался в какую-то муть?

Пробуждение было чрезмерно активным. Кара Алгарда превратила любовь в религиозное переживание. Она шептала:

– Не могу больше ждать, когда у нас будет свободное время.

– Я тоже.

Я слился воедино со странным и удивительным созданием, потому что не смог показать свой характер и ответить «нет».

– Просыпайся, любовь моя. Надо многое сделать.

– Например?

– Сегодня мы собираемся посрамить наследного принца и все орудия тьмы.

Я выглянул в окно. Шёл дождь.

– Вперед, брюзга! – захихикала она. – Улыбнись. Будь как дома. День будет прекрасным.

Я не хотел быть тем парнем, что разворачивается и стремится в прошлое, при первых намёках на грядущие удары. Но был не уверен, что смогу выдержать рацион жизнерадостных, счастливых и положительных – кушать только до полудня – всю оставшуюся часть своей жизни. Я знал и без всяких консультантов, что проживаю на этом свете временно.

Кара была прекрасна. Таких мужчины представляют только в своих фантазиях. Единственным недостатком было то, что она никогда не отчаивалась. Она не сможет возбудить настоящий мрак, чтобы спасти собственную восхитительную задницу.

Я чуть не рассмеялся. А потом выяснилось, что я могу быть неправ.

Когда мы оделись, я сказал:

– Мы так и не поговорили о том, что ты узнала при встрече с Баратом и детишками.

– Ничего полезного. Возможно, их именами пользовались, но это были не они.

Она прямо светилась от радости.

– Барат сказал, что хочет проверить какие-то семейные легенды.

– Да. Но они больше смахивают на слухи, что-то вроде того, что каких-то стариков на самом деле не было в гробах, когда их закапывали в землю. Единственным способом проверить было бы раскопать их.

– Сомневаюсь, что он решится на это, – я подошёл к ней сзади и прижал к своей груди. – Что случилось?

Меня не обманешь.

– Я тоже видела свою бабушку.

– Животень?

– Да. Она желает нам добра. Обоим, тебе и мне.

Я спросил ни с того ни с сего:

– Она знает?

– Похоже, все знают. Не знаю откуда.

Она откинулась назад и скрестила мои руки на своей груди.

– И в чём проблема?

Она попыталась замять вопрос:

– Я просто душу облегчила. Не знала, как рассказать тебе.

– Так в чём же проблема?