Золочёные латунные кости

Мои глаза стали, наверно, размером с блюдце. У меня появилось мысленное ощущение, что Старые Кости подпрыгнул бы от смеха, если не ушёл бы так далеко, что потерял функцию дыхания.

«Добро пожаловать в новый режим дома на улице Макунадо».

Похож на новый режим в Танфере, в малом масштабе.

— Что за встреча? — жалобно переспросил я.

— Я послала за кое-какими людьми, которые могут помочь Седлающей Ветер.

Я ни словом не заикнулся о своей ночной посетительнице.

— Тебе придётся ввести их в курс дела и убедиться, что они понимают возможные последствия, если согласятся принять в этом участие.

— Так и быть. Что ты сделала с Пулар Палёной? И о чём ты говоришь?

— Я же объясняю тебе.

— Но… Если бы я хотел, чтобы моей жизнью управляли и планировали её, то просто остался на Фабричном Спуске.

Боже мой! Что же я только что наговорил?

— Я не управляю твоей жизнью, а заставляю её быть эффективней. Эта встреча, рано или поздно, должна состояться. Но ты бы встречался с каждым отдельно, бессистемно.

— Я это и имею в виду. Управление моей…

«Детишки, хватит! Гаррет, пожалуйста, не давай своему мачизму возбуждаться от того, что кто-то задумывается над тем, как облегчить твою жизнь». За этими словами чувствовалась сила. Это был приказ. «Налей себе ещё кружку, потом заскочи ко мне ненадолго перед тем, как возьмёшься за свою работу по дому».

День явно не задался. Я возмущался не переставая. Я до сих пор не стал простым работягой, потому что заботился об эффективности. Я не люблю делать больше, чем требуется для дела. Именно поэтому я съехал из дома своей мамы, как только подвернулась возможность.

Может поэтому она всегда лучше относилась к Мики?

Возможно, если подумать.

34

— Расскажи мне что-нибудь умное, — сказал я Покойнику, когда предстал перед ним. Бррр, как холодно. Моя чайная чашка клубилась паром.

«Жизнь и загробная жизнь стали более упорядоченными. Хотя, кажется, ты не одобряешь это».

— Мир ведь не сильно изменился? Все по-прежнему хотели бы отделаться от меня.

Он был удивлён и не стал спорить. Я услышал, как моя мама говорит, какой я умный. Почему я не могу просто соответствовать своему уровню?

Удивление усилилось, но пока без комментариев.

— Ты нашёл что-нибудь интересное в разуме Седлающей Ветер?

«Она считает, что ты был бы отличным мужем»

— Что? — это было попадание в моё самое слабое место.

«Я знаю. Если она способна обманывать саму себя, в таком глубоко личном вопросе, то что можно добыть из её взбалмошного мозга?»

Возмутило меня конечно не это:

— Ты навёрстываешь упущенное время?

«У нас нет времени на развлечения. Тебе ещё нужно выполнить свою работу по хозяйству. Трудись повнимательней. Жалеть себя будешь потом. Седлающая Ветер была честна с тобой, насколько это возможно. Она обезумела из-за своей дочери. Она в безвыходном положении из-за трудностей, с которым не приходилось сталкиваться ни одному родителю. Её единственный ребёнок может оказаться чудовищем в человеческом облике».

Я видал подобные трудности. Требовалась немалая сила духа, чтобы вспомнить свою собственную семью, хоть это и могло спасти жизни незнакомых мне людей.

«Ты правильно сравнил. У тебя есть силы, чтобы защитить свои права. Сильней всего Седлающая Ветер боится не того, что её дочь может оказаться преступницей, а что она добывала трупы для своих экспериментов».

Что я мог ответить на это?

«Молодые, неповреждённые трупы в этом деле предпочтительней. Много потерянных душ бродит по переулкам этого города и вряд ли кто-то ищет их. Мистер Дотс, возможно, наткнулся на процесс сбора урожая. Ничего из найденного в его разуме не опровергает это предположение».

— Послушай, я помню этого рёбенка. У неё мозги набекрень из-за семейных обстоятельств, но она не убийца. Она была творцом. Странным творцом, как Кип, но не странным разрушителем.

«Ты прав, с одной стороны. Но люди могут меняться. И если меняются, то обычно в худшую сторону».

— Похоже, тебе не очень повезло с Морли.

«Совсем мало. Его разум на удивление сильно закрыт. Если бы он был животным, то я решил бы, что он в зимней спячке. Но так как он разумен, то полагаю, что с ним что-то сделали, чтобы сделать его недосягаемым».

— Он никогда не очнётся?

«Очнётся. Обещаю. Так как проблема становится всё сложнее, я становлюсь всё решительнее. Я дам ему путь к спасению. Впредь, не пугайся, если я вновь начну пересматривать воспоминания о твоём прошлом, до того как ты приехал сюда».

Умница Гаррет добился своего. Морли начал просыпаться, а потом ушёл обратно.

— Знахарь Белинды. Надо найти его.

«Да. Хотя я думаю на то, что пыталось войти через окно».

— Может он просто решил выкопать ему могилу и сбежать после этого.

«Не похоже. Довольно. У тебя ещё много хлопот по дому. А ко мне через минуту прибудет посетитель. Она стесняется в твоём присутствии».

Наверное, его любимая жрица, Пенни Мрак. Он взял её под своё интеллектуальное крыло, когда та была ещё чуть ли не младенцем, и с тех пор стал её наставником.

Я хотел задержаться у подножья лестницы, чтобы взглянуть на неё, но передумал. Когда Пенни пришла, я был наверху в комнате.

35