Золотая братина: В замкнутом круге

– Слышь, сынок? Я тут рядышком летом с семьей халупку снимаю. Раньше у этих графов Оболиных конюшни там были. Теперь директор пансионата перегородки дощатые нагородил – комнатухи образовались, вот и сдает летом нашему брату, дачнику, – все какой-никакой доход в ихнюю худую кассу…

– Простите, – перебил Корчной. – Собственно, что вы хотите сказать? Я же всем объявил: нас интересуют подробности демонтажа ворот, всякие детали, мелочи, чтó говорили граф, его доверенное лицо, эти рабочие-немцы… – Корчной вздохнул – он уже много раз повторял все это собравшимся здесь зевакам.

– Зато как работают! – с энтузиазмом воскликнул мужчина в тельняшке. – Я, сынок, к чему. Вот вы этими львами интересуетесь…

– Интересуюсь, – подтвердил Корчной. – И что?

– Я по профессии сварщик. Смотрел, как немцы их с оснований автогеном снимали. Скажу тебе, сынок: ювелирная работа! Но главное, когда они двух львов набок завалили… Да и третий, что вместо перекладины на воротах, такой же…

– Я вас внимательно слушаю.

Сварщика в тельняшке и в старых джинсах слышали теперь все оперативники.

– Немцы хороши, а наши мастера, что ворота эти со львами сотворили, лучше! Считайте, в конце восемнадцатого века эти ворота тут появились… У директора пансионата Семена Поликарповича… очень положительный человек, историей нашего Отечества интересуется… у него документ есть: ворота эти с Урала привезли, с какого-то завода. И сладили эту красоту уральские умельцы по принципу русских матрешек! Это, считайте, почти двести лет назад!

– Что значит, по принципу русских матрешек? – тихо спросил Николай Корчной.

– А вот что, сынки! – Глаза пожилого сварщика сверкали от возбуждения. – Львы не из сплошного чугуна вылиты. Они внутри пустые, полые! Я так понимаю – чтобы можно было лошадьми аж с Урала в Питер доставить! Ведь современные матрешки с чего начинаются? Сначала самую большую выдалбливают, за ней поменьше, еще поменьше и заканчивают самой махонькой. А чугунные львы, которых увезли неведомо куда… Все из России нынче везут, все прахом идет… Львов тех, как матрешек, не сделаешь – горячее литье. Тут от обратного: вначале сработали маленького львенка, за ним поболе, как бы на него надев… Чудеса! Пока об одном догадался: делали уральские мастера своих львов половинами – от первого маленького до последнего: половинку сделают, потом вторую, а внизу сварят. У всех трех львов внизу ровный, аккуратный шов и отверстие круглое в основании, хоть голову просовывай. А верхний лев, что на воротах вместо перекладины, он, когда его сняли, вообще без основания, человек в него влезть может… Ну не человек, а малец лет десяти – это уж точно! Вот кумекаю, как они могли…

– Простите, – перебил Николай Корчной, – как вас по имени-отчеству?

– Да Иван я, Иван Петрович Волокнов. – На лице мужчины появилось беспокойство. – А в чем дело?

– Иван Петрович, то, что вы рассказали, для нас чрезвычайно ценно. Я очень прошу вас изложить все это на бумаге.

– Да я… Если нужно… Пожалуйста!

– Мы вам поможем. Илья, займись!

– Будет сделано, Николаич, – тут же ответил смуглый парень с курчавой черной головой. – Иван Петрович, давайте пройдем куда-нибудь в помещение, где можно к столу присесть.

– Прошу в мой кабинет, – пригласил директор пансионата, который, оказывается, тоже был здесь и с интересом слушал рассказ сварщика.

– А мне позвонить… – Корчной быстро взглянул на Федора Александровича.

– Телефон в машине.

В своем кабинете Вениамин Георгиевич Миров сразу поднял трубку телефона и, выслушав доклад Корчного, сказал:

– Вот что, Николай Николаевич. Отправляйтесь в Ленинградский морской порт. Вернее, так… Надо побывать и в пассажирском порту, и в грузовом. Узнайте, какие суда вчера отправлялись за границу. Какие отправлялись или отправятся сегодня, завтра, послезавтра. Все суда – просто теплоходы, туристические теплоходы, сухогрузы, рыболовецкие сейнеры… Словом, все! Передайте трубку Федору Александровичу.

– Я вас слушаю, – сказал Грачко.

– Федор Александрович, в экстремальной ситуации вы сможете быстро связаться с постами ГАИ на ближних и дальних подъездах к Петербургу со стороны Москвы и укрепить их своими людьми?

– Естественно.

– Слушайте меня внимательно…

За четыре с половиной часа темно-синий «линкольн» и микрофургон «Мерседес-бенц» ярко-вишневого цвета прошли по ночной трассе, соединяющей две российские столицы, четыреста восемьдесят километров, на пустынных участках пути развивая скорость до ста сорока километров в час. Этот маршрут и план, как его необходимо пройти быстро и с минимумом риска, был тщательно изучен и отрепетирован несколько раз именно таким составом – впереди «линкольн», за ним, на расстоянии трехсот – четырехсот метров, «Мерседес-бенц». Все посты ГАИ, опасные перекрестки, возможное скопление транспорта на развязках, прочие предполагаемые осложнения были отмечены на подробной карте, и сейчас Василий Никитович Дакунин, удобно расположившись рядом с водителем Евгением и покуривая ароматную сигарету, отмечал каждый пройденный пункт «риска» аккуратным крестиком.