Золотая девочка

Это было в конце августа, а первого сентября Леха зашел в класс и увидел ту самую «ненаглядную доченьку.» Она была настолько хороша, что парень, споткнувшись, чуть не врезался в парту на ходу. Таких красивых девчонок он еще не встречал. Да еще эта уверенность в себе, которой несло от Маргариты Ратинберг на пять ближайших километров. Королева, не иначе. Но в то же время, Леха всеми фибрами своей еще пока юношеской души чувствовал, Барби относится к той категории женщин, которые их брату всегда приносят одни лишь проблемы, причем, весьма ощутимые.

Зато красотка, как назло, прицепилась к нему, словно клещ. Он прекрасно замечал все ее уловки, которые, по мнению самой девчонки, должны были добавить Леху в список чокнутых поклонников, кружившихся вокруг блондинки, словно мухи над…Тем самым. И речь сейчас вовсе не о сладком, потому что характер Маргариты отличался крайней стервозностью. Она могла, развлечения ради, вдруг начать строить «глазки» какому-нибудь дураку, который чуть с ума не сходил от счастья, но потом весьма болезненно бился со всего размаху о землю, едва красотке надоедала игра. Барби все это казалось смешным и увлекательным. Она просто так задевала девчонок, а уж если у кого-то из одноклассниц вдруг начинались отношения, то тут уж, как пить дать, окрутит чужого парня, дождется, пока тот пошлет свою зазнобу далеко и надолго, а потом опять же бросит.

Поэтому Леха сторонился ее, насколько это вообще было возможно. Он с юношеских лет старался думать головой, а не тем местом, которое к семнадцати годам затмевает у парней любые разумные мысли. В итоге это привело к тому, что Маргарита просто начала его травить, методично устраивая гадости. Сначала были мелкие детские глупости, и Леха о них особо не заморачивался. Когда почти всю жизнь находишься рядом с отцом-алкоголиком, а потом рядом с практически такой же мамашей-кукушкой, мало что способно ранить зачерствевшее сердце.

Его хладнокровие и равнодушное созерцание потуг Золотой девочки бесило ту еще сильнее. Он прекрасно это видел. Но прыгать дрессированной собачкой ей в угоду не хотел, хотя мог бы, конечно, напустить тоски в глаза, чтоб она успокоилась. Однако уже тогда Алексей Никитин отличался крайней упертостью и желанием придерживаться своей твердой позиции. А потом случилась та самая дискотека. Когда Барби подошла к нему и понесла какой-то бред о материной работе, он прекрасно осознавал, что готовится конкретная подлянка с ее стороны, потому что ни в каком бреду она вдруг не могла проникнуться к парню хорошим расположением. Осознавал, но все равно пошел с ней. Ему было любопытно, на какую крайность пойдет девчонка. Все предыдущие подставы удивляли его мелочностью, что было вообще не похоже на королеву, которая и тут, по идее, должна действовать с размахом.

Вот он и получил этот самый «размах». Когда блондинка прильнула к Лехе и прижалась своими мягкими, красивыми губами к его губам, он обалдел. Такого поворота парень не ожидал. А потом произошло что-то странное. Близость этой девчонки, ее стройное молодое тело, жар которого он ощущал даже сквозь одежду, ее губы, вкус которых оказался настолько волнительным, что сердце взбрыкнуло, словно норовистый конь, и поскакало куда-то вдаль, громко оглашая окрестности молодецким ржанием, снесли ему голову напрочь. Будто прорвало плотину, выстраиваемую долго и упорно, а река, ранее сдерживаемая преградой, хлынула, сметая все на своем пути. Он сам не понимал, что с ним происходит, просто обнял Маргариту, прижимая к себе еще сильнее, и влился в ее достаточно опытный поцелуй. Это был первый раз в его жизни, когда Леха Никитин узнал, что такое сумасшедшее желание, направленное на одну конкретную особу. Наверное, именно тогда он и стал мужчиной, не в том смысле, который имели в виду подростки, шушукающиеся по углам, а в осознании того, что вот сейчас в эту минуту можно остановить землю, обрушить небеса, но ничто не заставит его отпустить девочку, родившую в душе такую бурю.

Ну… А дальше все пошло, как положено, так, как он и ждал от нее, правда, не думая, что она выберет именно этот вариант подставы. Барби отстранилась, разодрала на себе блузку и заорала. Леха просто молча наблюдал весь этот цирк. Даже с места не двинулся. Так и стоял, прислонившись к стене. Забежала директриса, начала размахивать руками перед его лицом, угрожать уголовной статьей. Он особо не вслушивался. Все его внимание было приковано к Золотой девочке. В глазах блондинки плескалось торжество, но его это не цепляло, потому что в душе бушевал целый ураган эмоций, связанных лишь с тем, что произошло совсем недавно. Леха даже не думал, что девчонка, пусть и красивая, может вот так взорвать все нутро. Он смотрела на нее, и пытался понять, почему.