Золотая клетка

Впервые я произнесла эти слова вслух. Я не пыталась устроить с ним спор из-за этого, это была просто констатация факта. Выражение его лица изменилось. Не было ни злой ухмылки, ни жестокой улыбки; все его лицо прямо сейчас выглядело смертельно опасным.

— Заткнись на хрен и не говори о вещах, о которых ты ничего не знаешь.

Я пристально посмотрела на него. Не знаю, почему я так отчаянно пыталась доказать себе, что ему было не все равно. Что наше прошлое все еще проигрывалось в его голове. Что тех наших мимолетных моментов было вполне достаточно, чтобы трансформировать наши разбитые души в тех, кем мы стали сегодня. Потому что нельзя было отрицать, что Мэйсон Штильцхен был сломлен.

— Ты хотел, чтобы я пошла с тобой, не так ли? — Я сделала один шаг ближе к нему. Он стиснул зубы. Его нефритовые глаза, пылали гневом, который он пытался подавить.

— Ты мог бы сжечь весь дом и уйти один, но у тебя было только две цели на уме… — Еще один шаг, и он уже держался за края дивана, как будто пытался убедиться, что вцепился в него когтями. Если бы я была умной, я бы отступила и перестала давить, но мне нужно было услышать от него, то, что он хотел, чтобы я была с ним.

До этого момента я не понимала, что таила в себе болезненное отчаяние чувствовать себя желанной только потому, что была собой.

— Прекрати болтать, — прорычал он.

Я не слушала.

— Никто никогда не приезжал к вам. Никто никогда не навещал вас, ребята. По большей части там был только персонал. Ты хотел смерти своих родителей, но главный вопрос в том, почему?

Теперь я была перед ним. Его реакция сказала мне все, что я уже подозревала. Он хотел сжечь что-то еще вместе с этим домом.

— Что ты пытался скрыть? — Усмехнулась я, наклоняясь.

Мэйсон сел и схватил мои влажные волосы. Он потянул их вниз, заставив меня изогнуться под странным углом. Он продолжал тянуть, пока моя голова не оказалась на уровне его глаз. Моя кожа головы горела, и я заскулила от боли.

— Думаю, ты никогда не узнаешь, — выдохнул он мне в ухо.

Он встал, все еще держась за меня. Я чувствовала, как у меня пульсирует голова, и знала, что у меня будет мигрень до конца дня.

— У тебя что-то на уме, питомец? — спросил он, прежде чем отпустить меня. Он использовал это прозвище, чтобы показать свою власть надо мной.

Я все еще чувствовала его хватку на себе, когда смотрела, как он выходит за дверь. С моей стороны было глупо думать, что я смогу пробить брешь в доспехах, которые он носил.

По правде говоря, я была в отчаянии. Иногда мне казалось, что будущее каждого человека будет у меня в кулаке. Очень двусмысленно с моей стороны так думать, но это было правдой.

Как бы я ни старалась, мне не удавалось облапошить своих родителей так, как они облапошили меня.

Я быстро переоделась и направилась в главный домик. Я могла бы посидеть с остальными девочками, но для чего? Они поддерживали со мной светскую беседу, потому что это было полезно для их будущего, но смеялись надо мной, когда меня не было рядом.

Двери открылись, и там оказались те же самые люди, которые надели нам на головы мешки. Все они носили с собой дневники — старые, в кожаном переплете.

Они раздавали их один за другим. В комнате воцарилась тишина, и это был тот момент, которого все они ждали. Каждый получил свой дневник, кроме двух человек.

Мэйсона и меня.

ГЛАВА 20

Первым, на кого я посмотрела, был Лиам. Взглянув ему в лицо, я бы поняла, было ли это ошибкой. Он улыбнулся мне, и это сказало мне все, что мне нужно было знать.

Я молчала, когда люди начали открывать свои дневники и бормотать что-то себе под нос. Я поискала глазами Мэйсона, но, в отличие от меня, он не казался обеспокоенным.

— Ты забыл обо мне, — поинтересовался он, подняв руку в перчатке.

Ни в коем случае это не было ошибкой; это было спланировано, и я задавалась вопросом, было ли это спланировано с самого начала. С того самого момента, как мы ступили на этот проклятый остров, все шло не по плану.

Лиам встал, и все повернулись, чтобы посмотреть на него.

— Сейчас вы все, наверное, задаетесь вопросом, почему два человека не получили свои дневники, — поинтересовался он у всех присутствующих. Сначала он повернулся, чтобы посмотреть на меня. Он склонил голову набок, и в его глазах появилось дикий блеск. Это напомнило мне о его отце, и это привело меня в ужас. Я сжала руки под столом, радуясь, что стол был накрыт.

— Боюсь, я был слишком снисходителен к тебе, — произнес этот засранец надменным тоном. — Потакая своим желаниям, ты, кажется, забыла, что тебе здесь не место. Ты не была рождена для этой роли. Ты этого не заслужила. Все, на что ты способна, — это наносить удары в спину.

Я боролась с желанием вздрогнуть.

— Как моей будущей жене, тебе нет необходимости иметь что-либо из этого. Тебе повезло, что ты стоишь у меня за спиной.

Все начали хихикать. Их истинное лицо показало теперь, что небольшая защита, которая у меня была от Лиама, исчезла.

— Что касается меня? — Скучающим тоном спросил Мэйсон. Он опирался локтем на стол, а голову подпирал ладонью. Действие было почти детским, что согрело меня.