Золотая клетка с черным ходом

— Хватит! — Эмран хлопнул рукой по столу. — Мне надоели твои капризы! Даю тебе месяц на размышление. Если ты не даешь согласие этим людям, клянусь, я выдам тебя за кого посчитаю нужным.

Он заметил, как Сати сильно нахмурилась и сжала губы. Она всегда так делала, когда пыталась подавить плач. Эмран уважал в ней эту внутреннюю силу, но сейчас она шла дочери лишь во вред. Какому мужчине нужна женщина сильнее его самого? От сильных и упрямых женщин в семье одни проблемы.

— Ты не можешь меня заставить! — запальчиво крикнула Сати.

Эмран поднялся и подошел к ней вплотную, уничтожая ВЗГЛЯДОМ. Девушка несколько секунд еще выдерживала его, но потом опустила голову.

— Не смей повышать на меня голос, — четко и спокойно проговорил Сайларов, несмотря на кипевшее раздражение.

— Прости, па. Но я правда не хочу. Зачем ты меня заставляешь?

— Это для твоего же блага, Сати, — Эмран бережно взял в руки ее голову и поцеловал в макушку. — Потом ты мне спасибо скажешь.

— Нельзя сделать человека счастливым насильно!

— Можно. Все, довольно. Нечего болтать почем зря. Скажу им, что мы это обсудим через месяц, идет? А тогда уж будь добра не выеживаться и принять кольцо.

Сати, все также стоя с низко опущенной головой, слабо кивнула в ответ. Из-за спадавших на ее лицо волос Эмран не видел его выражения, но вряд ли оно сияло благодарностью. Однако он был уверен, что поступает правильно. Видел он немало одиноких женщин в возрасте, в том числе и его соотечественниц, и не хотел этого для Сати. Пока он в силах выбирать ей достойного кандидата, пока она не наломала дров, как Надим, пока она еще его слушается, он должен решить этот вопрос ради всеобщего спокойствия.

Поднимаясь к себе в спальню, Эмран подумал, что надо было говорить с Сати помягче, но в последнее время ему вообще редко удавалось быть не просто мягким, а хотя бы подчеркнуто вежливым. Все шло как-то не так, не как обычно. Не так, как когда он мог в любое время прийти к Заре.

Он скучал по ней, отчаянно скучал. Странно, ведь она отвечала равнодушием и еле скрываемым отвращением. А может, именно поэтому его к ней влекло? Со дня брошенных слов развода прошел уже месяц, и поначалу Эмран бодрился и делал вид, что жизнь течет как прежде. Он оказывал повышенное внимание Альбике, у которой уже начал появляться животик, планировал с ней имя их будущего малыша, дарил подарки и всячески баловал. Все эти действия шли от сердца, но была и другая маленькая причина такой заботы — Эмран пытался заглушить чувство вины перед ней. За то, что не может отделаться от мыслей о Заре.

Она была его женой, он мог несмотря ни на что прийти и взять полагающееся, и она беспрекословно подчинялась, хотя и не хотела. Даже в этом Эмран находил некое мазохистское удовольствие — его задевало такое отношение, и все равно он не отступался, вновь и вновь причиняя себе же боль. Теперь Зары не было. И кто знает, чем она там занимается у себя на родине, симпатичная разведенная девушка?

Вскоре Сайларову надоело бороться с собой. Он хотел вернуть Зару, хотел до безумия, как когда-то мечтал, чтобы Альбике снова была с ним. Мысли о том, что она уже могла встречаться с кем-то еще, давили на душу, так что даже ночью ему иногда снилось, как Зара изменяет ему, а он бессильно вынужден за этим наблюдать.

Так больше не могло продолжаться. Он погорячился. Он не в состоянии жить без нее. Он должен ее вернуть, даже если она этого не хочет.

Эмран знал, что Зара может сама развестись с ним, если он будет упорствовать. Однако для этого ей пришлось бы обратиться к знающему человеку, который разрешил бы ее ситуацию. А она — он был уверен — слишком слаба, чтобы сделать такой шаг, особенно если сильно ее припугнуть. Вот Альбике смогла бы, он чувствовал. А Зара нет. Поэтому надо просто уломать ее и родителей и привезти обратно.

Сначала Эмран все же ей позвонил, но к его удивлению абонент был недоступен. Спустя пару дней безуспешных звонков он осознал, что она действительно хотела удалить его из своей жизни, как ненужный файл, и он ей в этом помог. Можно было переговорить с этим тюфяком, ее отцом, или с матерью, но Эмран предпочел действовать более решительно, тем более что оставался риск ничего не добиться болтовней по телефону.

— Вагис?

— Да, дорогой брат?

— У меня к тебе просьба.

Эмран нервничал. Он не ставил Вагиса в известность о перипетиях на личном фронте и сейчас ощущал неловкость за ситуацию, в которую сам себя загнал. Тем не менее, ему было некогда разъезжать по регионам России и вымаливать прощение у бывшей жены. Он вообще не собирался перед ней извиняться. Срок еще не прошел, а Эмран свое право — вернуть ее без разговоров в любой момент — знал отлично.

— Эмран, я весь в твоем распоряжении!

— Мы поссорились с Зарой… — невозмутимо сообщил Сайларов. — Сейчас она у своих родителей в нашем городе. Ты же знаешь, где это? Верни ее в Москву.

— Хм… — задумчиво произнес Вагис. — То есть, сама она ехать не хочет?

— Я не спрашивал! — резко ответил Эмран. — Она отключила номер! Следовательно, думаю, что не хочет. Поэтому ты ее уж там уговори.