Золотая книга старорусской магии, ворожбы, заклятий и гаданий

Петр, в частности, писал своему соратнику Ф.А.Головину: «Господин адмирал! Будущего месяца в первый день будет великое солнечное затмение. Того ради изволь сие поразгласитьв наших людях, что когда оное будет, дабы за чудо не поставили. Понеже (поскольку – А.А.) когда люди про то ведают прежде, то не есть уже чудо».

В «Санкт-Петербургских Ведомостях» за 10 апреля появиласьпредупреждающая печатная заметка:

«Изъявление о затмениях. Нынешнего 1706 лета четыре затмения явятся: два на солнце и два на луне; которых два затмения на луне и единое на солнцу под нашим горизонтом, аще чист воздух, (т. е. если в небе будет безоблачно – А.А.) усмотрены будут…

Затмение на солнце предстояит маня в 1-й день. Сие затмение, когда солнце на большую часть по мрачится у нас, с великим удивлением и страхом больше двух часов видимо будет».

Первые газеты в России лишь появлялись. Столичное сообщение, естественно, не получило распространения в провинции.

Единственный экземляр «Ведомостей» получался в Нижнем воеводой Леонтьевым. Попытка устного разъяснения не привела ни к чему: воеводу попрсту не поняли, да и не поверили. Но «указание сверху» было дано. Как же его выполнить?

Обескураженный неудачей градоначальник не нашел ничего лучшего, как… организовать грандиозное гулянье именно в самый момент затмения!

Благовещенскую площадь уставили каруселями и балаганами.

Воздвигли помосты для песенников и музыкантов. Военная команда должна была показать «воинские эволюции» и примерное сражение. Пушкарский мастер приготовил фейерверк с бенгальским огнем, который собирался запалить на Поганом пруду (позднее – Черный пруд).

Утром, 1 мая по улицам начали ездить конные рейтары с трубами и во всеуслышание объявляли, что после обедни имеет быть военный парад, а затем увеселения с музыкой и потешными огнями. К 11 часам дня площадь наполнилась ожидающим людом.

У Дмитровских ворот показалась рота мушкетеров в треуголках, напудренных париках и с развернутым знаменем. Пришли и спешенные рейтары с ярко блестевшими на солнце алебардами. Все выглядело очень весело и празднично. И вот отошла обедня, зазвонили колокола, появился на площади сам вовеода со всеми чиновными людьми и дал знак начатьпразднество. Грянули трубы, зазвенели бубны, завертелись карусели, песенники затянули песни, и вся площадь пришла в движение. Рота мушкетеров стала во фронт, рейтары тоже, оба отряда выстроились один против другого.

Прапорщик, принявший команду над мушкетерами, вышел вперед и громко скомандовал: «тушкеты на плечо!» Толпы народа замерли в ожидании и предвкушении. По команде «Пли!» грянул холостой залп, оглушив всех и окутав дымом всю площадь (порохеще был «дымный»).

Но вот через некоторое время дым рассеялся, народ был поражен: свет солнечный – как бы померк! Все инстинктивно подняли глаза вверх и ужаснулись – солнце закрывало какое-то черное кольцо… С каждой минутой свет все более угасал: вместо дня наступала ночь!

Завыли собаки, людей обуял страх. У большинства мелькнула мысль, не свершилось ли

«светопреставление», «конец света», о котором столько тверим с детства. тногие упали плашмя на землю, с плачем и воплем поднимали руки к грозно потемневшему небу… Но вот свет потух, на небе показались звезды, с чердаков и колоколен вылетели стаи летучих мышей. Судя по всем признакам – мир кончился…

Когда же вновь засияло солнце, площадь была пуста: люди разбежались по своим домишкам, смертельно перепуганные произошедшим. Фейерверк на Поганом (Черном) пруду так не состоялся, никто уже не пришел его смотреть. Несколько дней население Нижнего не могло успокоиться, переживая перепитии случившегося: солнце словно бы было «сбито» с неба громовым залпом мушкетеров…

Просвещенность оставляла желать лучшего, даже в высшихкругах. Уже упоминавшийся близкий знакомый Брюса, историк Татищев, например, рассказывал:

«В 1714 году заехал я в Лубны к фельдмаршалу графу Шереметьеву и слышал, что одна баба за чародейство осуждена на смерть, которая о себе сказывала, что в сороку (как считалаось, «любимое»

превращение ведьм) и (в) дым превращалась, и оная с пытки в том винилась.

Я хотя много представлял что (э)то неправда и (что) баба на себя лжет, но фельдмаршал нимало мне не внимал…».

Как и полагается, «колдунью» – решительно уничтожили… А ведь это были уже «петровские» времена!

Петра, особенно после «конфискации» колоколов – на пушки, то тут то там, сопоставляли с «aнтихристом» и обеспокоенному разными нововведениями населению всюду виделись некие знамения, которые истолковывались еще более причудливо.

В 1720 году, 27 января в Спасском Новгород-Северском монастыре, после заутрени, на рассвете, иеромонах Порфирий вошел в хлебню и обьявил братии, что «сподобил» его Господьвидеть на небе чудное и странное видение:

«Пришед (ши) от заутрени и отправя (в) келейное правило, вышел я из кельи, чтоб не спать и вдруг узрел на западной стороне – кометы. Глядел я на нее с четверть четверти (почти 4 минуты, т. е. – А.А.).