Золотая коллекция классического детектива

Следователь чувствовал, что положение у него безвыходное: он понятия не имел, как справиться со столькими трудностями. Он поднялся и произнес вслух, словно желая придать себе храбрости:

– Ну что ж, все прояснится во Дворце правосудия.

XIV

Г-н Дабюрон был потрясен визитом Клер. Еще большее потрясение испытал г-н де Коммарен, когда камердинер склонился к его уху и доложил, что мадемуазель д’Арланж просит уделить ей несколько минут для разговора. Г-н Дабюрон уронил великолепную вазу, г-н де Коммарен, сидевший за столом, выпустил из рук нож, и тот упал на тарелку. И так же, как следователь, он прошептал:

– Клер…

Он сомневался, принимать ее или нет, опасаясь тягостной и неприятной сцены. Граф понимал, что вряд ли она питает особо пылкие чувства к человеку, который так долго и упорно противился браку своего сына с нею. Чего она хочет? Вероятней всего, узнать про Альбера. Но что он может ей сказать? Наверно, она устроит истерику, и это скверно повлияет на его пищеварение. Однако он представил себе, какое огромное горе, должно быть, она испытывает, и пожалел ее. И еще он подумал, что было бы неблагородно и недостойно его прятаться от той, которая могла бы стать ему дочерью, виконтессой де Коммарен. Граф велел попросить ее подождать в одной из малых гостиных на первом этаже. Он спустился туда очень скоро, поскольку само известие об этом визите испортило ему аппетит. Он был готов к самой неприятной сцене.

Чуть только он вошел, Клер присела перед ним в изящном и исполненном достоинства реверансе, какому ее обучила маркиза д’Арланж.

– Господин граф… – начала она.

– Бедное дитя, вы, верно, пришли узнать, нет ли каких известий об этом несчастном? – спросил г-н де Коммарен.

Он прервал Клер и сам повел разговор в надежде закончить его как можно скорей.

– Нет, господин граф, – отвечала девушка, – напротив, я пришла, чтобы сообщить вам известия о нем. Вы знаете, что он невиновен?

Граф внимательно глянул на нее, решив, что от горя она тронулась рассудком. Но в таком случае помешательство ее было достаточно тихим.

– У меня никогда не было в этом сомнений, – продолжала Клер, – но теперь я получила самое достоверное доказательство.

– Дитя мое, понимаете ли вы, что говорите? – осведомился г-н де Коммарен, глядя на нее с явным недоверием.

М-ль д’Арланж поняла, что подумал старый аристократ. Беседа с г-ном Дабюроном придала ей опыта.

– Я говорю лишь то, что соответствует действительности и что легко проверить, – отвечала она. – Только что я была у судебного следователя господина Дабюрона, одного из друзей моей бабушки, и после того, что я ему рассказала, он убедился в невиновности Альбера.

– Он вам так сказал, Клер? – поразился граф. – Дитя мое, вы уверены, что не заблуждаетесь?

– Нет, сударь. Я сообщила ему то, чего никто не знает и что Альбер как благородный человек не мог сказать сам. Я сообщила, что в тот самый вечер, когда было совершено преступление, Альбер был со мною в саду моей бабушки. Он попросил у меня свидания…

– Но одного вашего слова недостаточно.

– Доказательства есть, и правосудие теперь ими располагает.

– Господи, да возможно ли это? – вскричал граф.

– Ах, господин граф! – с горечью промолвила мадемуазель д’Арланж. – Вы в точности как следователь. Вы поверили в то, чего не могло быть. Вы, отец, заподозрили его! Да вы же совершенно его не знаете. Вы отступились от него, даже не попытавшись защитить. А я ни на минуту не усомнилась в нем.

Человека легко убедить, если он жаждет этого всей душой. Привлечь г-на де Коммарена на свою сторону не составило для Клер большого труда. Без возражений, без спора он поверил ее доводам. Он проникся ее уверенностью, не раздумывая, насколько это благоразумно и осмотрительно. Да, убежденность следователя подкосила его, он принял за правду неправдоподобное и смирился. И вот теперь, слушая Клер, вновь воспрянул духом. Альбер невиновен! Для него эти слова звучали небесной музыкой. Клер казалась ему вестницей надежды и счастья. Всего за три дня он постиг всю глубину своих чувств к Альберу. Г-н де Коммарен нежно любил его и потому, несмотря на мучительные подозрения в своем отцовстве, никогда не соглашался отпустить его от себя.

Все три дня мысль о преступлении, вменяемом несчастному, о каре, которая ждет его, убивала графа. Но Альбер невиновен! Не будет позора, не будет скандального процесса, их герб останется незапятнан, имя де Коммарена не будут трепать в суде.

– Значит, его вот-вот освободят? – спросил граф.

– Увы, сударь, я просила, чтобы его тут же выпустили на свободу. Ведь так и должно быть, раз он невиновен, правда? Но следователь ответил, что это невозможно, он этим не распоряжается, судьба Альбера зависит от многих лиц. Тогда я и решилась пойти к вам и просить помощи.

– Я могу что-то сделать?

– Надеюсь. Я всего-навсего слабая девушка, ничего и никого не знаю. Не знаю, что можно сделать, чтобы его выпустили из тюрьмы. Но должен же быть какой-то способ добиться справедливости. Господин граф, вы его отец. Может быть, вы попытаетесь как-то помочь ему?