Золотая кровь

Прайс не заставил себя долго упрашивать и с жадностью принялся за еду.

Когда миски опустели, жрецы снова отомкнули дверь:

– Пошли!

Они зашагали по темному коридору, вдоль по ведущему вверх спиральному туннелю, вроде того, который шел в логово змея, и наконец, пройдя через высокую арку, попали в совершенно невероятную комнату.

Длинный зал, высеченный в черном вулканическом камне, несколько десятков футов в ширину, втрое больше в длину, с высоким готическим сводом. Но вот самая первая странность, бросившаяся Прайсу в глаза, – комната освещалась затененными электрическими лампами.

Вдоль боковых стен неподвижно замерли жрецы с символом золотого змея на лбах. Вооруженные пиками и ятаганами, они стояли, словно статуи, глядя прямо перед собой.

В дальней части комнаты, под матовыми электрическими светильниками, за массивным столом из красного дерева, который вполне мог бы украсить любой офис на Манхэттене, сидел Маликар.

Бесшумно крутился настольный электрический вентилятор. А рядом лежал длинный кнут, которым Маликар учил уму-разуму змея в зале золотого тумана.

Вдоль дальней стены за спиной Маликара располагались зеленые стальные шкафы для документов, книжные полки с переплетенными на азиатский манер фолиантами и длинная скамья с разного рода научными приборами: микроскоп, весы, химические пробирки, банки с реактивами… Тут же стояли фотокамера и медный телескоп.

Над скамьей висела карта мира, датированная 1921 годом и, судя по подписи, опубликованная весьма известным издательским домом Соединенных Штатов.

Здесь, в мрачном подземном зале, эти вещи, сделанные на цивилизованном Западе, выглядели ничуть не менее удивительными, чем все чудеса Золотой Земли. Прайс был поражен, что конечно же не укрылось от пристального взора Маликара.

– Не ожидал, что я окажусь таким космополитом? – резким и одновременно каким-то мертвенным голосом спросил желтый жрец.

Вопрос он задал на вполне приличном английском.

– Да, – кивнул Прайс. – Этого я действительно не ожидал.

– Ты ведь англичанин, не так ли?

– Американец.

– Понятно, – кивнул Маликар. – Десять лет назад мне довелось побывать в Нью-Йорке. Любопытный город.

Прайс промолчал.

– Со времени падения Рима, – продолжал Маликар, – я довольно часто посещал внешний мир. Последний раз я выбирался к вам в 1922 году: провел четыре месяца в Оксфорде и Гейдельберге – надо же было познакомиться с последними достижениями вашей, надо сказать, весьма топорной цивилизации. Домой я вернулся, совершив кругосветное путешествие. Тогда-то я заодно и побывал в твоей стране… Между прочим, насколько я понимаю, вы пришли сюда от моря по проложенной мною дороге?

– Ты имеешь в виду тропу черепов?

– Совершенно верно. Человеческий череп виден издалека. Он прочен и удобен в использовании… Но сейчас меня больше интересует, чем я обязан радости видеть гостя в своем доме? Прежде всего, как тебя зовут?

– Прайс Дюран.

– Ты понимаешь, что тебя – ошибочно, разумеется – приняли за древнего короля Иру? Того самого, чью гробницу ты, похоже, ограбил.

– Может оно и так.

Желтые глаза испытующе глядели на Прайса.

– Скажи мне, Дюран, что тебя сюда привело?

Прайс заколебался. Чуть подумав, он решил, что скрывать ему нечего. Зачем осторожничать? Хуже уже не будет.

– Я искал Айсу. Девушку, которую ты похитил.

– Ты, во всяком случае, честен, – с нескрываемой иронией произнес Маликар. – К сожалению для тебя, этой молодой женщине выпала высокая честь стать новой жрицей змея и… моей любовницей.

– Ты хочешь сделать ее золотой? – с трудом сдерживая гнев, спросил Прайс.

– Змей не примет обычного человека, – издевательски кивнул Маликар. – Верховная жрица должна иметь золотую кровь.

Скажи, Дюран, ты хотя бы понимаешь, в чем суть этого процесса? Золотой туман в логове змея возникает на основе редкого золотосодержащего соединения, формирующегося в вулканическом сердце земли. Оседая на стенах подземного храма, он образует золотой иней.

Попадая внутрь живого организма, это удивительное вещество заменяет в протоплазме воду, создавая новое живое соединение золотого цвета. Оно, между прочим, куда прочнее и выносливее, чем заурядная плоть.

– И ты полагаешь, что Айса пойдет у тебя на поводу? – зло спросил Прайс. – Ты же знаешь, она ненавидит тебя! И вполне заслуженно!

– Боюсь, сейчас она и в самом деле относится ко мне не так, как мне бы того хотелось, – оскалился Маликар. – Но когда кровь ее станет золотой, она уже не сможет уйти из-под моей власти. Врата смерти тоже будут для нее закрыты. Для укрощения Айсы, возможно, потребуется некоторое время, но время ничего не значит для счастливых бессмертных. Ничего, постепенно она научится меня любить.

Маликар злорадно и многообещающе улыбнулся. Наклонившись вперед, он поднял со стола тяжелый кнут и любовно погладил желтыми пальцами тонкую черную кожу. Не понять намека было невозможно.

Безумная ярость охватила Прайса при мысли о милой Айсе, похороненной в золотом теле, из которого нет спасения. Об Айсе, ставшей рабыней в руках этого ухмыляющегося демона. Больше всего на свете Прайсу хотелось сейчас свернуть Маликару шею.