Золотая Ладья

Рогдай поразился. Князь рассуждал совершенно невозмутимо, точно это он загнал в болото пришедших на его землю врагов, а не его с двумя десятками ратников обложили две сотни отборных воев Полуночи.

— Ты ведь посвящения у них еще не проходил? — уточнил на всякий случай Званимир.

— Чего? — глаза мерянина недоуменно округлились.

— Стало быть, не проходил, — Званимир переглянулся с десятным. — Иначе бы не спрашивал. У всех лихих людей есть множество обрядов, чтобы, значит, отделить себя от простых людей. Вроде как они не просто так грабят, а избраны своими богами, дабы у трусов да глупцов забрать то, что те защитить не могут. Еще погодите, ежели со мной у них не сложится, да уйдут они не солоно хлебавши — так они и того, кто их послал, до нитки оберут и не поморщатся!

Рогдай вздрогнул, вспомнив Сбыслава. Казалось, Званимир знал все.

— Ну, раз ты клятв никаких не давал, обрядов не проходил — стало быть, свободно можешь от них уйти да ко мне придти.

— Но как же Турила?..

— А что он тебе наказывал? — спросил князь с любопытством.

Несколько раз парень бессильно открывал и закрывал рот, пытаясь выдавить хоть слово.

— Да выходит, что ничего! Сказал, что урмане идут за Золотой Ладьей. А мне велено на нее поглядеть и все ему передать. Что ж получается? Я не за них должен быть?

— Обожди пока решать, за кого тебе становиться, — Званимир сделал примиряющий знак, предлагая мерянину вернуться на лавку. — Твой жрец, значит, тоже о Золотой Ладье наслышан? Что же он тебе о ней говорил?

— Да ничего… — Рогдай вновь потупился. — Кто я такой, чтоб меня в такие дела посвящать?

Вдруг в глазах его вспыхнул огонек.

— А она и правда существует?

— А то как же, — Званимир довольно усмехнулся. — Вон, и Кандих ее ищет. Но только я вам покамест ее не покажу. Вот спровадим незванных гостей — тогда и поглядите. Ну, так что решил, парень? Останешься со мной?

Рогдай с надеждой поднял глаза на князя.

— Я бы остался, да меня в стане ждут. Я должен сказать, где наш ярл.

— Пусть для переговоров пришлют кого поважнее, — махнул здоровой рукой Званимир. — А ты садись, подкрепись. Нечего слюни глотать. Угостись вон пряжеными рябчиками да паровыми лещами.

Новое посольство не заставило себя долго ждать.

— Клянусь волосами Хель! — прогромыхал за тыном голос Хегни Острия Копья. — Если вы не отпустите Олава, пока еще виден край солнца, мы разберем ваш частокол по бревнышку и развесим вас сушиться на деревьях вниз головами! А потом заставим пить собственную кровь, пока вы в ней не захлебнетесь.

Князь усмехнулся, выходя к воротам.

— А если отпустим? — спросил он на всякий случай.

Хегни, явно не ожидавший такого вопроса, замолк.

— Мне нужен боярин Тороп, — провозгласил, воспользовавшись тишиной, Званимир. — С ним буду толковать, с остальными — нет.

В группе приблизившихся к воротной башне переговорщиков возникло короткое замешательство. Наконец, Хегни вытолкнул боярина вперед.

— Послушай меня, Тороп! — крикнул князь. — Я не знаю, зачем ты связался с этими разбойниками, но передай своему хозяину — золота он не получит! Его здесь нет, и вы не сыщете его, сколь бы ни старались! О месте, где оно спрятано, знает мой старый немой дядька, которого я заколю, едва вы попробуете перейти тын!

— Брешет, — уверенно произнес Тороп, обращаясь к урманам.

— А если нет?

— Сам-то он всяко знает! Не прятал же дядька золото в одиночестве! Или спрятал — и всех помощников закопал вместе с ним?

— А почему нет? — пожал плечами Гудред Ледяной Тролль.

Торопа слегка передернуло, когда он понял, что для его спутников в таком предположении нет ничего невозможного.

— Послушай, князь! — начал боярин как мог дружелюбнее, хотя голос его дрожал. — Отдай золото по-хорошему, и можешь идти подобру-поздорову. Твоя жизнь или жизнь твоих родовичей нам без надобности!

— Ну, нет! — прорычал Хегни. — Это ты загнул.

Тороп ухватил его за волосатую руку:

— Не спеши! Пусть сперва Олава отпустят. А то ведь его люди не за всяким пойдут. И выйдет тут у вас поножовщина!

Острие Копья усмехнулся.

— Видно, совсем ты нас не знаешь, боярин. Ребята за Олава не то, что этот тын — любую франкскую крепость по камешку разберут. Если с ним что сделается — пусть лучше радимичи сами вспорют себе брюхо, помирать легче будет. Пока не призвал к себе ярла Один, не время делить людей и думать, что делать дальше. Будем готовиться к бою. Как брать такие преграды, у нас каждый обучен.

— Пошли в стан, — подвел итог переговоров Гудред. — Пусть Даг Угрюмый бросит руны. Надо вызнать у Всеотца, что сулит нам приступ.

— Да кого он пугает? — проворчал Хегни. — Тут работы на два ухвата да три удара. Забросаем стрелами с горящей паклей, вынесем ворота, да и положим всех! Мне даже стыдно будет гордиться такой победой. Бови, когда будешь слагать об этом драпу — упомяни, что проклятых гардов билось против нас хотя бы пара тысяч!

Бови Скальд молча кивнул.