Золотая лихорадка

— Так вот, Мария, свежеизготовленные «деньги» пахли такой чудовищной липой, что их боялись распространять даже несовершеннолетние брат Кати и его товарищ. Они нашли дружка дурнее себя, совершенно безбашенного, ему и спихнули фальшивки. Этого чудного пацана гнали с фальшивыми сторублевками из всех магазинов и киосков Ярославля подряд, но он упорно не унимался, и в очередной торговой точке его наконец повязали. Раскрутили всю цепочку, без особого труда вышли на Катю и Дениса. На суде наши доморощенные ярославские Бонни и Клайд друг друга и не топили, и не отмазывали, но вели себя совершенно по-разному. Я был на этом суде, видел. Денисов был безнадежно откровенен, полностью признал свою вину, хотя теоретически он мог вообще не знать, что делает с «деньгами» Катенька. Последняя изворачивалась и юлила, сколько могла, хотя ее дурноголовые отмазки могли только насмешить. Будто и не было у нее цели купюры сбывать, сразу же брату сказала, что их можно использовать только на закладки. Приобретение принтера, конечно, стоило того, чтобы порадовать брата необычными закладками, а он, шельмец неоперившийся, недоброе замыслил. Вот какой нехороший брат!! Кстати, несколько купюр им все-таки удалось сбыть.

— Не похоже на то, чтобы этой парочке большой срок накрутили, — сказала я. — Скорее всего, условно дали лет пять, правильно?

Босс передернул плечами:

— Катю эту освободили из-под стражи в зале Ярославского районного суда. Шесть месяцев она обитала в СИЗО, и только будущее покажет, чем это ее обогатило. Ей дали пять с половиной лет условно с испытательным сроком три года. А Диму Денисова, к счастью, даже под стражу не брали. Он получил условно четыре года с испытательным сроком два года. Теперь он будет двадцать четыре месяца подряд каждого первого числа приходить в милицию для регистрации. Сейчас он живет в Москве, так что проблем себе нажил прилично. Уверен, что дурь с него уже схлынула и он еще не раз себя спросит: «Что за наваждение со мною приключилось?..»

Занимательная история, — сказала я. — Только почему, Родион Потапович, вас так заинтересовало это, в общем-то, ничем не примечательное, будничное, рутинное дело? Таких балбесов, как этот Дима Денисов, полна Россия. И не на женщин надо кивать — дескать, сбила меня с панталыку, стерва! — а прежде всего в своих мозгах покопаться. Так чем вас заинтересовал этот самый Дима Денисов?

Босс недоуменно пожал плечами.

— А я и сам не знаю, — сказал он без видимого интереса. — Признаться, мне тогда просто делать нечего было. И не спрашивай.

Это было вполне в духе Родиона Потаповича — приоткрыть краешек какой-нибудь тайны или хотя бы просто загадочной и занимательной истории, не углубляясь в мотивы и подоплеку, раздразнить любопытство… а потом преспокойно захлопнуть двери на пороге разгадки. Господин Шульгин вообще отличался такой манерой себя вести, хотя и нечасто.

Впрочем, и коньяк он пил нечасто. А проблем тем временем накликал немало.

Я открыла было рот, чтобы сказать… но не успела не только сформулировать, но даже окончательно оформить в мозгу предназначенную для озвучивания мысль. Потому что в дверь нашего офиса позвонили.

Если учесть, что был дождливый летний вечер, а температура всего-навсего плюс тринадцать, то едва ли тот, кто звонил, приехал к нам из праздного любопытства. Опять же это была не Валентина. Она бы предварительно связалась по телефону.

Я вышла из кабинета босса и, оказавшись в приемной перед своим рабочим столом, включила видеофон.

2

На пороге стояла женщина средних лет, лицо которой — я сразу это отметила — хранило следы красоты необыкновенной. Сейчас красавице было лет пятьдесят или чуть больше.

Как оказалось, я ошибалась, и довольно существенно: приглядевшись, поняла, что ей едва за сорок. Если не тридцать пять или тридцать семь. Просто сеточка у прекрасных глаз и морщины на тонкой шее сильно ее старили. Было видно, что женщина последнее время то ли не может, то ли не хочет следить за собой.

— Это детективное агентство «Частный сыск», не так ли? — спросила она.

— Да. Совершенно верно.

— Меня зовут Светлана Анисина. Светлана Андреевна Анисина.

Я пристально посмотрела на нее. Определенно, это лицо было мне смутно знакомым. Где-то я уже видела узкое, с тонкими чертами и чуть вздернутым носом, продолговатое лицо, большие серо-голубые глаза, изогнутые брови, которые в русских сказках традиционно именуются соболиными… Когда-то видела.

— Простите, Светлана Андреевна, — проговорила я, — а мы не могли быть с вами знакомы раньше? Нет?

Она устало улыбнулась:

— И вы тоже? Честно говоря, за последнее время, уж и не припомню какой по счету человек, утверждает, что меня уже где-то видел раньше.