Золотая лихорадка (СИ)

Понятно, что если сопровождающие захотят войти, шлагбаум их не остановит. Понятно, что пулям ограда из местной колючки тем более не помеха. Но какой смысл проговаривать очевидное вслух?

– Принял. Ворота держу.

Спаренный "девятнадцать-семнадцать" легко поворачивается на станине, целиться одно удовольствие. Выпустили мы из него патронов десять, просто для проверки работоспособности.

В Старом Свете мне, естественно, настоящий пулемет приходилось живьем видеть только в музее; в заленточном штате Аризона "для любителей популеметить" раз в год проводится специальный фестиваль, где народ хвастает друг перед другом "лицензией третьего класса" ^[106] и выпускает за день в белый свет несколько грузовиков боеприпаса из всяких разных образцов, местных и импортных, от новейших версий "миними", "негева" и "ауга" до раритетов типа "бенета-мерси" и "кольта-картофелекопалки", достойных любого музея; увы, на этот фестиваль я, хоть и работал неподалеку, три часа езды, так и не попал, о чем тогда дико сожалел. В Новой Земле с пулеметами дело обстоит много проще, собственно, первое, что я приобрел в арсенале базы "Латинская Америка" – именно пулемет, "мадсен", с которым развлекался какое-то время; да и потом перещупал еще сколько-то всяких конструкций, причем из нескольких и пострелять разрешили. Здесь это никакой не запретный плод, единственное, что ограничивает желающего – доступные финансы, ибо стволы обычно не из дешевых, а боеприпасы, каковые пулемет расходует со страшной скоростью, просто дорогие. А как известно из многих других сфер, не только из оружейной – когда о чем-то многие годы мечтаешь, не надеясь воплотить, а потом вдруг дорываешься до запретного, то былая мечта очень быстро приедается, становится рутиной. Иначе говоря, чем-то таким, что будешь делать, если надо, а если не надо, так и ну его нафиг. Исключения, разумеется, случаются, но с пулеметами у меня вышло именно так.

...Посетители к нам на трех машинах. Два серых "геленда", облика скорее гражданского, нежели армейского, и длинный белый "субурбан" – судя по радиатору и фарам, оригинальный "шевроле", а не сборка третьего мира, на какой катались по Нью-Рино кубинские мафиози. Телохранители-помощники открывают пассажирскую дверь "субурбана", из которого неспешно выбирается местный дон Корлеоне, в смысле, сеньор Антонио Янес – пожилой, упитанный, в белом деловом костюме (даже с галстуком, массаракш), в руке трость с костяным набалдашником. Ингольв, изображая должный политес, приглашает сеньора посетить наш скромный хутор, вручную приподняв шлагбаум, однако охранникам, судя по жестикуляции последних, явно повторил, что многих гостей принять мы в данное время не можем. Да, им не нравится отпускать босса одного. Вероятно, боссу сие тоже не нравится, но сеньор Антонио без лишних слов впечатывает трость в рыжую пыль – на том спор и завершается.

В сарае испанец в две секунды оценивает обстановку, благо там дольше и смотреть не на что; "стремянка", которая в собранном виде превращается в промывочный каскад, явно его не обманывает. Хмыкнув, осторожно усаживается на предложенную скамейку, сколотили на днях из остатков пиломатериала. Ингольв сменяет меня у "браунингов", держа на прицеле компанию у трех авто – доверие, как говорится, еще заслужить нужно, – а я устраиваюсь на ящике напротив гостя.

– Добро пожаловать в Каса-Дорадо, сеньор. За непрезентабельность жилья не извиняюсь, это времянка, которая в дальнейшем будет хозяйственным помещением.

– Значит, вы – тот самый Владимир Скьербан, – по-английски испанец говорит с акцентом, и разумеется, нещадно коробит мою многострадальную фамилию, а в имени ставит ударение на последний слог, как и Рамирес. Ну и ладно, зато хоть переводчик не нужен, Ингольв конечно все и так слышит, но напрямую общаться лучше, когда есть возможность. – Скажите, а почему ферма куплена вашим человеком, а не вами лично?

Развожу руками.

– Сеньор...

– Прошу прощения за неучтивость. Хосе Антонио Иниго Гомес Янес, – чуть наклоняет голову гость, – можно просто, Антонио Янес.

– Рад знакомству, сеньор Антонио. Так вот, относительно фермы: она куплена моим человеком, поскольку лично мне в настоящее время не следует быть владельцем недвижимости на испанской территории.

Янес кивает, "особо тонкий намек" принят. За кого он меня после этого принимает, его трудности. Со своей стороны, готов обеспечить еще несколько намеков, мне несложно.

А я добавляю:

– Теперь моя очередь просить прощения за неучтивость, но все светские прелюдии лучше пропустить. Сомневаюсь, что делового человека сорвало с места простое желание посетить недостроенную... ферму, поэтому – какова цель вашего визита?

Деловой человек улыбается, не разжимая губ. Седая эспаньолка чуть дергается.

– Что ж, сеньор Владимир, раз мы опускаем светские прелюдии – сколько намыли?

Вопроса этого я ожидал. Не так вот сразу, но почему бы и нет.

– Граммов двести пока. Насчет чистоты не уверен, не специалист.

– Покажете?