Золотая лилия

Внезапно я кое-что осознала — возможно мне помогло то, что я часто наблюдала за тренировками Эдди. Натиск Криса был слишком поспешным и небрежным. Трей мог уклониться от удара, я облечено вздохнула и опустилась на скамью. А зрители, уверенные, что Трея застали врасплох, возмущенно взревели.

При броске Крис открылся. Трею прекрасная возможность. Я снова напряглась. Действительно ли это лучше — «выиграть» право отнять жизнь? Спорный вопрос. Но Трей бить не стал. Я нахмурилась. Трен был очень проворен, а сейчас он практически сдался. Что-то изменилось в ритме боя, где за все отвечают инстинкты и наработанные до автоматизма движения. Трей словно осознанно боролся с приказом, велящим «ударь!». И все-таки, замахнувшись, Трей открылся. Спустя секунду он рухнул наземь. Я схватилась за грудь, будто ударили меня.

Толпа обезумела. Даже чинно сидевшие до этого момента мастера вскочили, кто с одобрительными воплями, кто — разочарованными. Я едва усидела на месте. Мне отчаянно хотелось броситься арену, узнать, как Трей. Но было похоже, что любой из охранников подстрелит меня прежде, чем я успею сделать пару шагов. Мне сделалось чуть полегче, когда Трей, пошатываясь, поднялся. Крис добродушно хлопнул кузена по плечу, улыбаясь до ушей, а толпа тем временем выкрикивала его имя.

Трей вскоре отступил к трибуне со зрителями, уступая место победителю. Отец встретит, его с огорченным видом, но промолчал. Человек, выдававший дубинки, подошел к Крису с мечом — тем который я вернула. Крис вскинул клинок над головой, вызвав новый шквал аплодисментов. Мастер Джеймсон встал и громко произнес:

— Приведите тварь!

Это слово плохо подходило для описания Сони Карп. Четверо вооруженных до зубов Воинов выволокли девушку на пыльную арену. Ноги не слушались ее, и даже со своего места я разглядела, что Соня чем-то одурманена. Поэтому Адриан и не сумел добраться до нес в сновидениях. И она уже не могла воспользоваться магией и сбежать. Ее полосы растрепались, а одета Соня была так же, как в нашу последнюю встречу у Адриана. Ткань была грязная, но никаких следов физического насилия я не заметила.

Я, не удержавшись, вскочила. Блондинка надавила мне на плечо, заставляя сесть. Я не отрывала взгляда от Сони. Мне отчаянно хотелось помочь ей, но я понимала, что бессильна. Обуздав страх и гнев, я медленно опустилась на скамью и повернулась к совету.

— Вы обещали, что дадите мне возможность говорить! воззвала я к чувству чести охотников. Вы дали слово! Или оно ничего не стоит?

— Наше слово стоит всего! — оскорблено отозвался мастер Ортега. — Ты получишь эту возможность.

Следом за надсмотрщиками Сони вошло еще двое мужчин. Они волокли за собой большую деревянную колоду с зажимами для рук. Она смахивала на декорации к фильму про Средневековье, и у меня все внутри сжалось. Я поняла, что вижу плаху. Стало темнеть, и пришлось зажечь факелы. В их неровном, пляшущем свете арена выглядела зловеще. Не верилось, что все это происходит в Калифорнии, в двадцать первом веке. Я словно перенеслась в варварский замок.

И, действительно, охотники оказались дикарями. Один из стражей Сони силой поставил ее на колени и, прижав к плахе, привязал за руки. Он напрасно усердствовал — Соня практически не осознавала, что происходит вокруг. Я не могла поверить в происходящее: неужели они настолько уверены в своей правоте, что готовы оборвать жизнь не способной сопротивляться девушки, даже не выяснив, кто она такая? Все вопили, требуя крови Сони. Мне казалось, что меня сейчас стошнит.

Мастер Ангелегти встал, и воцарилась тишина.

— Мы собрались здесь со всей страны ради великого дела. Сегодня редкий и благословенный день: мы схватили стригойку.

«Врешь! гневно подумала я. — С настоящей стригойкой они бы не справились!»

— Эти существа изводят порядочных людей, таких же как мы. Но сегодня мы отошлем одну из тварей обратно в ад. Она особенно коварна — стригойка научилась скрывать свою истинную сущность и стала притворяться одним из менее злобных монстров, мороев. С ними мы тоже однажды разберемся.

По рядам пробежал одобрительный гул.

— Однако, прежде чем начать, представитель наших братьев, алхимиков, желает выступить в защиту отродья.

Одобрительное настроение сменилось гневным бормотанием и яростными взглядами. Интересно, а охранники, которые держат меня под прицелом, повернут оружие против своих сотоварищей, если те на меня набросятся? Мастер Ангеллети поднял руки, заставив Воинов замолчать.

— Отнеситесь с уважением к нашей младшей сестре, — потребовал он. — Алхимики — родня нам. Некогда мы были единым целым. Если мы сможем снова объединить наши силы, это станет событием исключительной важности.